Спасти космонавта

– Об одном вам скажу, товарищи: надо укреплять советско-монгольскую дружбу. Так сказать, интернациональную, социалистическую связку наших народов. Поэтому мы пригласили на экскурсию в гарнизон делегацию партийно-хозяйственного актива Чойренского, так сказать, аймака. Покажем им, как мы живём.

– Ага, интересно им очень, как мы живём, – пробормотал Дмитрий, – им только магазины наши нужны, у самих-то шаром покати.

Сундуков услышал, нахмурился:

– Это кто там повякивает? Уж не капитан ли наш Быкадоров? Встать! От так от, поглядите на него. В ротной ленинской комнате его солдаты подписку журнала «Советский экран» испоганили. Вырвали все фотографии комсомолок, снимавшихся в фильме «Интердевочка». Что они с ними делают, интересно? Хватит ржать, товарищи офицеры! Вот вы, капитан, и будете участвовать во встрече с монгольскими товарищами. Проявите, так сказать, наглядную гостеприимность. Так, от других батальонов пойдут…

Сундуков назвал ещё несколько фамилий, в том числе Тагирова, Воробья и Викулова. Под конец выступления хитро подмигнул и улыбнулся:

– И, наконец, сюрприз, товарищи офицеры! К нам едет… Кто там сказал – «ревизор»? Какой ревизор, откуда такая информация? Хватит веселиться. Едет самый славный сын славного монгольского народа, славный космонавт…

Дундук поднёс к глазам бумажку, прочёл, спотыкаясь:

– Жуг! Дэрдэ! Мидийн!! Ёшкин кот… Гуррагча. Монгольский первый космонавт, друг Гагарина.

Никто из ошарашенных офицеров не успел узнать новые подробности из истории мировой космонавтики – в зал ворвались два генерала, Полковников и его заместитель.

– Товарищи офицеры!!! Товарищ командующий армией, офицерский состав армейской ремонтно-восстановительной базы…

– Всё, всё, товарищи офицеры, садитесь. – Полковников пожал руку начальнику базы, занял место в президиуме. – Ваш непосредственный начальник, заместитель командующего армией по вооружению, кратко доложит итоги учений.

Полковникову с утра испортили настроение. Звонили из Москвы, отругали за «перегибы», потребовали вести себя осторожно и внимательно, чтобы не раздражать южного соседа. Намекнули, что указание – с самого верха. Эти же самые люди ещё вчера хвалили командарма за успешно проведённые учения и реальное укрепление боеготовности. Их не поймёшь, столичных, по семь пятниц на неделе.

Заместитель по вооружению действительно был краток – напомнил, как обстояли дела с подъемом по тревоге и выводом техники в запасной район, проанализировал работу сборного пункта повреждённых машин и вооружения. В заключение сказал:

– К сожалению, без чрезвычайных происшествий не обошлось. Потерпел аварию автомобиль ЗИЛ, требуется серьезный ремонт. Государству нанесен большой ущерб, товарищи. Как я понимаю, наказание за это должен нести секретарь комитета комсомола батальона РАВ лейтенант Тагиров. Он здесь?

Марат вскочил, растерянно теребя шапку. Думал, похвалят, а тут такое…

– Я изучил ваше личное дело, лейтенант. Очень всё плохо. Полгода офицерской службы – и уже столько взысканий, партийных и служебных. Пусть и снятых, это сути не меняет. Не понимаю, чего тут с вами возятся. Гнать вас надо из армии.

В зале повисла тишина. Димка Быкадоров растерянно протянул:

– Ну, дела-а…

* * *

Тагиров стоял, слушал. Слова генерала протыкали душу, как ржавые гвозди, раня и отравляя. Выползали из темноты, возвращались отчаяние и безнадёга. А Марат, казалось, уже и забыл, какие они.

Может, действительно, не мучиться? Ну не получается из него офицер. Какая-то ерунда всё время выходит. Пусть увольняют из армии к чёртовой матери, и гори оно всё синим пламенем.

– Такие мои предложения, товарищ командующий, – закончил заместитель по вооружению.

– Ну что же, – пожал плечами Полковников, – чрезвычайное происшествие без последствий оставаться не может. Если лейтенант действительно не соответствует требованиям службы, будем избавляться от него, как от балласта. Больше нет вопросов? Тогда, товарищи…

– Подождите! – внезапный крик заставил всех вздрогнуть. Сундуков вскочил, с трудом протиснулся между столами, пытаясь подобрать брюхо. – Подождите, товарищ командующий армией! Я имею сказать, от так от…

«Добивать будет, – понял Марат, – из партии предложит исключить».

Дундук повернулся к залу, развел руками:

– Чего мы молчим, товарищи офицеры? Нельзя же так, равнодушно! Надо говорить, как есть.

– Короче и конкретнее, полковник – раздражённо потребовал командарм.