Спекулянтъ

Конспиратор хренов, детектив доморощенный! А еще я в нее ем… Денис с раздражением, едва слышно выругался, сорвав зло на ни в чем не повинном пареньке.

— Иди вперед, умник!

Поднявшись по скрипучей лестнице в спальные покои, привычно пошарил справа от двери в поисках выключателя. Вновь выругался – в голос, витиевато. Выручил Федька, торопливо раздвинув портьеры. Взгляд упал на массивный одежный шкаф. И где тут любимый летний костюм из мятого льна?

Модный прикид отсутствовал напрочь. Но нашлись широкие, светлые штаны довоенного фасона и белая рубашка без ворота, с орнаментом ручной работы. Стильненько. Легкие парусиновые туфли дополнили гардероб.

Порадовало, что любимая киношниками мода этой эпохи в его коллекции отсутствовала. Представив себя в начищенных до зеркального блеска хромовых сапогах, ярко-красной рубахе навыпуск и заломленном набекрень картузе, Денис рассмеялся.

— С какой достопримечательности начнем экскурсию?

— Не серчайте, барин, по иноземному я не обучен, — озадачился Федька.

Денис смущенно шмыгнул.

— Я спрашиваю: куда направимся в первую очередь?

— В цирк? — неуверенно предположил паренек.

— Какой еще, на хрен, цирк?! – взъярился Денис.

Отпрянув назад, Федька испугано залепетал:

— Шапито приехал, клоуны понто…маму кажут.

— Пантомиму, — машинально поправил Денис. — Понты, брат, по другому ведомству проходят.

Паренек окончательно растерялся, пытаясь уловить смысл сказанного.

— Ладно… — сжалился Денис и забормотал под нос: — Как там в сказках говорится? Пойдем, куда глаза идут… тьфу, ты!.. куда ноги глядят... черт! Что за ересь я несу?

Федька мелко-мелко перекрестился.

Городок был уютный, небольшой. Под горой причудливой подковой изгибалась река, исчезая за дымкой поворота. Узкие, мощеные булыжником улицы меняли ноздреватый камень на потемневший от времени деревянный настил. Дома стояли большей частью из соснового сруба, обшитого свежеструганной доской. Впрочем, встречались и новенькие кирпичные особняки в два-три этажа с небольшими двориками, поросшими буйной зеленью декоративного кустарника.

Денис огляделся по сторонам. Прямо по курсу виднелся минарет соборной мечети, из-под горы доносился перезвон колоколов. В этих местах он бывал проездом. И если память ему не изменяла, то на месте церкви высится Монумент Дружбы народов. И пустырь этот знаком, что на пригорке. Пройдет немногим более полувека и конная статуя займет свое место, приветствуя въезжающих в город гостей # # 1.

# # 1 — памятник Салавату Юлаеву, национальному герою, сподвижнику Емельяна Пугачева.

Праздного люда на улицах хватало. Степенные матроны бдительно надзирали за неугомонной детворой, беззаботная стайка гимназистов гоняла по мостовой тряпичный мяч, на летней веранде обветшалой чайханы оживленно спорила троица седобородых аксакалов в ярко расшитых тюбетейках.

Граница между Востоком и Азией.

Важно прогарцевал на рослых, караковой масти лошадях жандармский патруль. Пробежался босоногий паренек с газетной кипой в руках, на ходу выкрикивая анонс столичных новостей. Звоня кандалами, вереницей прошествовали понурые арестанты под вялые окрики сонного конвоя.

Бал-маскарад.

Денис прогуливался бесцельно, не выбирая направления, с интересом озирая дореволюционный пейзаж. Не переставая трещал под ухом Федька, путая и без того мечущиеся в панике мысли. Впрочем, почему в панике? Что он там забыл, в той жизни? С женой развелся, детей у них не было. Девушки приходили и уходили, никого постоянного. Работа? А кому она нужна такая — с постоянной головной болью?

Денис хмыкнул — родился каламбур. Незатейливая шутка подняла настроение: да плевать на все, можно прекрасно устроиться и в этой эпохе! Молодой, здоровый организм — вся жизнь впереди. Двадцать с лишним лет разницы — не шутки. Воздух чистый, продукты натуральные, чаровницы ласковые, надо думать, и здесь отыщутся. Много ли нужно для счастья? Вот, кстати, и прелестницы, не успел подумать — получите, распишитесь!

Возле массивных арочных ворот, украшенных затейливой ковкой, о чем-то оживленно беседовала компания молодых людей: две девчушки годков восемнадцати и троица крепких парней видом постарше. Одна из девушек — красивая брюнетка в нежно-кремовом шелковом платье и затейливой шляпке — с кокетливым интересом взглянула на Дениса.

Ему всегда нравились такие: невысокие, гибкие, со спортивной фигурой. Эталон красоты многих современников — голенастые подиумные красотки с непропорционально длинными конечностями — всегда вызывал у него ассоциацию с синими куриными тушками в мясном отделе супермаркета. Вторая девушка, одетая в белую блузу с галстуком и черную прямую юбку, относилась именно к такому типу.

— А это чей дом… с башенками? — лениво поинтересовался Денис, зевнув на всякий случай.

— Миллионщика Ногарева, что заводы чугунные на Урале держит, — беспечно пояснил Федька. — А это сынок ихний, Трофим, с дружками своими… Щас опять задираться будут.

— А девчушки? — с нарочитым безразличием уточнил Денис.