Спекулятивный реализм: введение

Как мы уже видели, хотя корреляционизм – главный враг Мейясу, он не просто отбрасывает его, а старается построить аргумент, способный противостоять серьезному, по его мнению, корреляционистскому рассуждению. И здесь, впервые в книге, он вводит различие между двумя видами корреляционизма, которое сыграет ключевую роль в его дальнейшей аргументации. Что касается первого вида, то «кантовское трансцендентальное можно обозначить как “слабый” корреляционизм. На каком основании? Потому что критицизм [Канта] не запрещает всякое отношение мышления к абсолюту»[560]. Второй вид ожидаемо назван противоположным именем: «сильная модель корреляционизма, напротив, считает, что не только неправомерно претендовать на познание “в-себе”, но и равно неправомерно претендовать на возможность помыслить его»[561]. Заметьте, что хотя и кантовский слабый корреляционизм, и альтернативный сильный корреляционизм оба называются «корреляционизмами», «корреляционистский круг» Мейясу есть только в сильной версии, но не в кантовской слабой. Согласно аргументу круга, мы не можем помыслить ничего за пределами мысли, не превратив это в мысль, и это самый некантианский аргумент, ведь Кант придерживается противоположного принципа: мы можем помыслить вещь в себе вне мысли. Немецкие последователи Канта критиковали его именно за это. Коль скоро Мейясу ценит аргументативную силу корреляционистского круга (что особенно наглядно показывает его голдсмитское обсуждение пластыря капитана Хэддока), он предпочитает сильный корреляционизм, а не его кантовскую слабую версию.

Это подходящий момент, чтобы ввести то, что я в других работах называл «спектром Мейясу»; сам он никогда не использует этот термин, ведь совершенно абсурдно называть что-то собственным именем[562]. Представьте себе спектр возможных позиций по вопросу о том, существует ли мир вне мышления. Его левый край (речь не о политике) занимает позиция, которую Мейясу называет «наивным реализмом» и согласно которой мир существует вне сознания и мы можем этот мир познавать. На правом краю спектра находится противоположная позиция, именуемая Мейясу «спекулятивным идеализмом»: вне сознания ничего не существует, и это можно познать. Тогда корреляционизм оказывается в середине спектра, и, как мы только что узнали, Мейясу делит его на два вида: «слабая» версия (мы можем мыслить, но не познавать вещи вне мышления) и «сильная» (слабый корреляционизм противоречит себе, мысля вещь в себе, которая, как считается, находится вне мысли). Таким образом, слабый корреляционизм дисквалифицируется из-за внутреннего противоречия, и мы остаемся в компании троицы наивного реализма, сильного корреляционизма и спекулятивного идеализма. Вынужденный выбирать между тремя позициями на этой своего рода стартовой площадке собственной философской позиции, Мейясу выбирает сильный корреляционизм, хотя вскоре захватывающе выберется из него. Наивный реализм он отвергает, потому что считает корреляционистский аргумент хорошим тезисом: невозможно мыслить реальное непосредственно, так как для этого мы должны помыслить его, следовательно, оно будет лишь реальным-для-нас. Он также отбрасывает спекулятивный идеализм, потому что нет оснований считать, что за пределами предположительно абсолютной корреляции мысли и мира не может быть ничего. Даже если Беркли прав и я не могу доказать, что реки и горы существуют вне моей или божественной мысли о них, это не доказывает противоположный тезис, то есть, что они не существуют. Вот почему Мейясу связывает себя с позицией сильного корреляциониста, а не с позициями наивного реалиста или спекулятивного идеалиста.