Спящие красавицы

— Я вам врал, потому что не знал, как представить истинное положение вещей.

— Хм. Вы знали, док, что я преподавал историю в школе? — Тиг смотрел на Клинта именно так, как учитель смотрит на учеников. Этот взгляд просто призывал сомневаться. В этом взгляде было желание дать ученикам знание.

— Да, я в курсе, — ответил Клинт. Он затащил офицера в прачечную для разговора с глазу на глаз.

— Я стал первым в нашей семье, кто смог окончить колледж. Ломать носы в тюрьме для меня, по сути, понижение в статусе. Но знаете, я видел, как вы обращаетесь со всеми этими девчонками. И знаю, что, несмотря на то, что все они поступали очень плохо, на самом деле они не такие уж и плохие люди. Так что, чем смогу — помогу… — он улыбнулся и коснулся редеющих волос на голове. Сейчас он сильнее всего был похож на учителя, расхаживающего из стороны в сторону и рассказывающего историю противостояния Хэтфилдов и Маккоев[103], всё активнее и активнее растирая волосы на голове.

— Значит, поможете, — сказал Клинт. Если бы никто из офицеров не согласился ему помочь, в одиночку он бы не справился. А на стороне Терри Кумбса и этого второго, все полицейские силы. А если будет надо, они призовут ополченцев. Клинт отлично помнил, как Фрэнк Гири внимательно осматривал ворота и заграждения в поисках слабых мест.

— Вы, правда, в это верите? В то, что она волшебница? — Тиг произнес слово «волшебница» с той же интонацией, с какой Джаред произносил слово «действительно»: «Ты действительно хочешь проверить мою домашку?»

— Я верю в то, что она имеет некую власть над происходящим вокруг и, что более важно, я верю, что в это верят люди снаружи.

— Вы верите, что она волшебница, — выражение лица Тига, словно говорило: «Парень, ты, что, накурился?»

— Вообще-то, да, — Клинт поднял руку, призывая Тига к тишине, хоть на мгновение. — Но, даже если я не прав, нам нужно держать тюрьму под контролем. Это наша обязанность. Нужно защищать каждую заключенную. Я не верю, что Терри Кумбс или Фрэнк Гири хотят просто поговорить с Эви. Вы сами с ней общались. И прекрасно понимаете, что какой бы сумасшедшей она ни была, у неё просто дар выводить людей из себя. Она будет продолжать, пока кто-нибудь не взбесится и не прикончит её. Или все они вместе. Не исключено, что прилюдно сожгут на костре.

— Ну, это уже просто бред.

— Отнюдь. Слышали об отрядах поджигателей?

Тиг облокотился на стиральную машину.

— Ладно.

Клинту захотелось его обнять.

— Спасибо.

— Вообще-то, это моя работа, но, пожалуйста. Сколько, по-вашему, нам придется держаться?

— Недолго. Максимум, несколько дней. Так она утверждает, по крайней мере, — он, внезапно, осознал, что говорит об Эви, как какой-нибудь древний грек говорил о разозленном божестве. Это было неправильно и всё же являлось чистой правдой.

2.

— Погодь-погодь-погодь, — сказал Рэнд Куигли, когда Клинт пересказал ему ту же историю. — Если мы позволим копам её взять, она уничтожит весь мир?

Именно так и считал Клинт, но он предпочитал не сильно об этом задумываться.

— Мы не должны позволить местным копам её взять, Рэнд. Это главное.

Бледно-карие глаза Рэнда моргнули за линзами толстых квадратных очков, толстая двойная бровь над ними изогнулась, подобно гусенице.

— А что, насчет центра по контролю заболеваний? Ты же говорил с центром?

Ему на помощь пришел Тиг.

— Центр — херня полная. Док делал это, чтобы мы не ушли.

В этот момент Рэнд занес ногу для шага и Клинт решил, что сейчас всё кончится. Однако Рэнд молча посмотрел, сначала на Клинта, затем на Тига и спросил:

— С ними нет связи?

— Нет, — ответил Клинт.

— Вообще никакой?

— Пару раз попадал на автоответчик.

— Блядь! — выплюнул Рэнд. — Пиздец!

— Всё так, старик, — сказал Тиг. — Если что-то начнется, нам на тебя рассчитывать?

— Ага, — несколько, даже оскорбившись, ответил Рэнд. — Конечно. Мы рулим тюрьмой. Они рулят городом. Так и должно быть.

Следующим был Уэттермор. Его вся эта история почему-то позабавила.

— А я совсем не удивлен, что наша Дева-воительница, Расчленительница наркобарыг — волшебница. Не удивился бы, даже, если бы увидел, как повсюду скачут кролики, то и дело, поглядывая на карманные часы. То, что вы рассказали — не менее безумно, чем «аврора». В моей ситуации это ничего не меняет. Я тут на службе.

Единственным, кто сдал оружие, ключ, тазер и остальное оказался девятнадцатилетний Скотт Хьюз. Если центр по контролю заболеваний не собирается забирать Эви Блэк, он здесь не останется. Становиться чьим-то защитником он не хочет. Скотт — простой христианин, крещеный в лютеранской церкви прямо здесь, в Дулинге и не пропускающий ни одной воскресной службы.

— Вы мне нравитесь, парни. Вы не такие, как Питерс или другие придурки. И мне плевать, что Билли — голубой, а Рэнд — умственно отсталый. Вы хорошие.

Клинт и Тиг сопровождали его по пути к выходу, силясь переубедить.

— Тиг, ты тоже отличный мужик и вы, доктор Норкросс. Но я не собираюсь тут умирать.

— А кто тут собирается умирать? — поинтересовался Клинт.

Парень подошел к своему пикапу с необычно большими колесами.