Спящие красавицы

— Что касается меня, — сказала она, — не без некоторого сожаления, я голосую за возвращение. Я уверена, что этот мир лучше, чем тот, который мы оставили. Без мужчин мы принимаем справедливые решения, без лишней суеты. Мы без пререканий делимся ресурсами. Среди членов нашей общины практически не было вспышек насилия. Всю мою жизнь, женщины бесили меня, но они не идут ни в какое сравнение с мужчинами, — она не стала упоминать о собственном муже Арчи, который был самым добрым и отзывчивым человеком, каких она когда-либо знала, и который очень рано умер от сердечного приступа. Исключения из правил роли не играли. Роль играло большинство. История.

Дженис уже не выглядела бледной, её щеки горели, седые волосы падали на спину, глубоко запавшие глаза блестели. Микаэла, вдруг осознала, что как бы бодро ни держалась её мать, она тяжело больна. «Тебе нужно к врачу, мам».

— И всё же, — продолжала Дженис. — Я считаю, что кое-чем обязана доктору Норкроссу. Он и его товарищи рисковали жизнями, защищая женщин в тюрьме и я сомневаюсь, чтобы кто-нибудь другой встал бы на его место. В связи с этим, я хочу заверить всех женщин-заключённых здесь, что сделаю всё возможное, чтобы ваши прошения о досрочном освобождении были удовлетворены. Или, хотя бы рассмотрены. Если же вы решите по тихому уйти и осесть в горах, я смогу убедить власти в Чарльстоне и Уиллинге, что вы погибли во время штурма.

Женщины-заключенные выступили единой группой. К этому утру их осталось не так уж много. От многих, в их числе и Китти Макдэвид, не осталось и следа, за исключением стайки мотыльков. Никаких сомнений, те женщины погибли в обоих мирах. И убили их мужчины.

И всё же, они единогласно решили возвращаться. Их решение могло бы удивить многих мужчин, но не Дженис Коутс. Она была знакома со статистикой: если женщины сбегали из тюрьмы, их практически сразу ловили, потому что, в отличие от мужчин, они не сбегали в горы. Они возвращались домой. Первое о чём говорили бывшие заключённые, были их сыновья, оставшиеся в другом мире.

К примеру, Селия Фроуд заявила, что детям Нелл понадобится мать и, хоть ей ещё предстоит досидеть срок, она считала, что сестра Нелл может полностью на неё рассчитывать после освобождения.

— Но, ведь от сестры Нелл будет мало толку, если она будет спать, правда?

Клаудия Стивенсон говорила так тихо, что многие попросили её повторить.

— Я никого не хочу удерживать, — сказала она. — Я пойду за большинством.

Группа «первого четверга» тоже проголосовала за возвращение.

— Здесь хорошо, — от имени их группы говорила Гейл, — Дженис права. Но это не совсем «наше место». Оно чьё-то другое. Как знать, может всё, что случилось там, сделает тот мир лучше.

Микаэла подумала, что она права. Сделает, но ненадолго. Мужчины постоянно давали обещание не поднимать руку на женщин и детей, но сил сдерживать обещание хватало от силы на пару месяцев. В них снова вскипал гнев, подобно повторному приступу малярии. Почему сейчас всё должно быть иначе?

По поляне пронесся порыв ветра. В небе V-образной стаей пролетели возвращающиеся с юга утки.

Ощущение, как на похоронах, подумала Мэри Пак. Ярко светило солнце, но холодный ветер забирался под пальто и морозил кожу.

Когда пришла её очередь, она сказала:

— Я хочу понять, каково это — полюбить парня, — её слова, наверняка бы согрели Джареда Норкросса, будь он здесь. — Я понимаю, что в том мире мужчинам проще, что там паршиво и тяжело, но я хочу попробовать прожить ту жизнь, какую всегда для себя хотела. Может, это слишком эгоистично, но я так хочу. Может, даже заведу ребенка. И… всё, наверное, — последние слова вызвали у неё слёзы и она убежала, уклоняясь от объятий желавших её утешить женщин.

Магда Дубчек твёрдо решила вернуться.

— Я нужна Антону, — она совершенно невинно улыбнулась. Эви увидела эту улыбку и сердце её сжалось.

На расстоянии нескольких метров, прислонившись спиной к дубу, сидел лис. Он не сводил взгляда с заднего сидения гольф-кара, где спал малыш Энди Джонс. О таком можно было только мечтать. Забудь про курицу, забудь нахер про весь курятник, забудь про все курятники этого мира. Самое вкусное и сочное блюдо — человеческий детеныш. Посмеет ли он? Нет, конечно, не посмеет. Он может только мечтать. Но, что это за мечты! Нежное ароматное человеческое мясо!

Одна женщина рассказала о своём муже, замечательном, прекрасном человеке, который заботился о ней, оберегал её, любил. Другая рассказала о коллеге по музыкальной группе. Они были друзьями, но между ними была связь. Он писал слова, она писала музыку.

Кто-то скучал по дому.

Кэрол Лейтон, учительница права в старших классах, сказала, что хочет жевать «Kit Kat», сидеть на диване, смотреть сериалы по «Netflix» и гладить кота.

— Весь мой опыт общения с мужчинами выдался на сто процентов неудачным, но я не хочу жить в новом мире без удобств. Может, я трусиха, но как уж есть, — она оказалась не единственной, кто скучал по привычному комфорту.