Спящие красавицы

Фрэнк понимал, что он не идеален, но, всё же, считал себя хорошим человеком. Он помогал людям, помогал животным, любил свою дочь и был готов на всё ради неё. И никогда не поднял бы руку на жену. Ошибался ли он? Был ли тот удар одной из таких ошибок? Фрэнк в этом не сомневался. Он подтвердил бы это и под присягой. Он никогда не причинял вреда тому, кто этого не заслуживал, поэтому, просто поговорит с водителем зеленого «Мерседеса».

Фрэнк проехал мимо забавных металлических ворот и припарковался позади зеленого «Мерседеса». Передний бампер с левой стороны был слегка запылен, но правая выглядела чистой. Каким именно местом этот козел наехал на кошку, было заметно и без подсказок.

Фрэнк вышел из машины и прошел по насыпной дорожке, соединявшей парковку и крыльцо. Вдоль тропинки были высажены кусты, образуя своеобразный коридор. В их ветвях пели птицы. У самого крыльца в кадке стояло сиреневое деревце. Фрэнк подавил желание выдернуть его с корнем. Он взошел на крыльцо. Массивную дубовую дверь украшала металлическая ручка в форме кадуцея.

Он попытался убедить себя вернуться домой. Вместо этого, он взял молоточек и постучал в дверь.

7.

Чтобы подняться с дивана, Гарту Фликингеру пришлось приложить усилие.

— Погодите. Погодите, — сказал он, ни к кому конкретно, не обращаясь. Дверь была слишком толстой, а его голос слишком тихим. Вернувшись от Трумэна Мейвезера, он, безостановочно, накуривался.

Если бы кто-нибудь спросил его об отношении к наркотикам, Гарт сделал бы удивленно-невинное выражение лица и заявил, что он просто случайно попробовал. Это утро было исключением. Экстремальным, даже, можно сказать. Не каждый день во время приема душа в трейлере дружка-наркоторговца за дверью, вдруг, начинается третья мировая. Раздался какой-то шум — крики, стрельба, звуки ударов — и по какому-то глупому наитию Гарт, зачем-то, открыл дверь, чтобы посмотреть, что произошло. Увиденное будет трудно забыть. Наверное, даже, невозможно. В противоположном конце трейлера стояла голая черноволосая женщина. Она обхватила арканзаского приятеля Трумэна за голову и за штаны, и, со всей силы, била им о стену трейлера. Бум! Бум! Бум!

Представьте осадное орудие, бьющее в ворота замка. Голова мужчины была залита кровью, руки безвольно болтались вдоль тела.

На полу валялся Трумэн с пулей в голове. Женщина, в свою очередь, выглядела ужасающе спокойной. Как будто, она совсем не напрягалась, раз за разом, ударяя человеческой головой в стену. Гарт осторожно закрыл дверь, забрался на туалет и выбрался через окно. Затем он бросился к машине, и умчал на всех парах.

Он увиденного его трясло. А, ведь, Гарт Фликингер, сертифицированный пластический хирург, добропорядочный член американского общества пластических хирургов, считал себя крепким парнем.

Выкурив мета, он успокоился, однако стук в дверь оказался совсем не к месту.

Гарт обошел диван, прошел через гостиную, и через море пустых коробок от фастфуда направился к двери.

На экране телевизора сексапильная репортерша переживала за коматозных женщин в больнице Вашингтона. Серьезность, с которой она это говорила, только подчёркивала её сексуальность. Грудь у неё была второго размера, подумал Гарт, но в кадре она изо всех сил изображала третий.

— Почему этому подвержены только женщины? — громко вопрошала репортерша. — Сначала мы думали, что болезнь касается либо очень пожилых, либо очень молодых. Однако сейчас, оказалось, что поражены женщины всех возрастов.

Гарт уперся лбом во входную дверь и ударил ладонью:

— Хватит! Прекрати!

— Открывай!

Голос был низким и очень раздраженным. Он собрался с силами и посмотрел в глазок. Снаружи стоял афроамериканец, в возрасте за 30, широкоплечий, костлявое лицо. Вид его формы заставил Гарта похолодеть — коп! — но, затем, он разглядел нашивку на груди «надзор за животными».

Собаколов, значит. Точнее, собака собаколова, но всё же, собаколов. Тут собак нет, сэр, будьте уверены.

Или есть? Нельзя быть уверенным до конца. Мог ли этот парень быть приятелем полуголой девицы из трейлера? Лучше быть её другом, чем врагом, решил Гарт, но гораздо, гораздо лучше, вообще, держаться от неё подальше.

— Это она тебя прислала? — выкрикнул Гарт. — Я ничего не видел. Так ей и передай, ладно?

— Не понимаю, о чём ты. Я тут по своим делам. Открывай! — отозвался мужчина.

— Зачем? — спросил Гарт и добавил для уверенности: — Не открою.

— Сэр! Мне нужно с вами поговорить, — собаколов усилием воли заставил себя не повышать голос, но Гарт видел, как тот шевелил челюстью, борясь с желанием, да, желанием, начать кричать.

— Не сейчас, — сказал Гарт.

— Кто-то наехал на кошку. На зеленом «Мерседесе». У вас во дворе стоит зеленый «Мерседес».

— Это печально, — Гарт имел в виду кошку, а не машину. Он любил кошек. Также ему нравилась футболка Flamin' Groovies[25], которая сейчас валялась на полу у лестницы. Именно ей он вытер кровь с переднего бампера. Трудные времена настали. — Только я ничего об этом не знаю. У меня выдалось тяжелое утро, так, что, прошу вас уйти. Простите.

Дверь содрогнулась от удара.