Спящие красавицы

Как-то раз она с своим парнем пошла на дело — не на то, где её повязали. Они взломали аптеку рядом с придорожным мотелем. В комнате, в кресле-качалке сидел подросток. Кресло было красивым, полированным и никак не подходило этой дешевой дыре. Оно казалось царским троном на помойке. У подростка на щеке был огромный гнойник. Он блестел, переливаясь оттенками красного и черного и издавал отчётливый запах гниющей плоти. Откуда он у него появился? Он просто расчесал щёку и занес в рану инфекцию? Или кто-то посторонний разрезал ему лицо бритвой? Это, вообще, заразно? Кейли от всей души порадовалась, что у неё не было времени это выяснять.

На вид парню было лет 16. Он сидел и беззаботно чесал бледный живот, пока Кейли со своим парнем громила помещение в поисках ценностей. С ним, явно, было что-то не так, раз, он так бесстрашно ко всему относился.

Парень Кейли нашел, что искал под матрасом и сунул в карман куртки. Затем повернулся к парню.

— У тебя рожа гниёт, — сказал он. — Ты в курсе?

— В курсе, — ответил тот.

— Хорошо. А теперь, вали нахуй с кресла.

Парень без слов встал с кресла и лёг на кровать, продолжая чесать живот. Кресло-качалку они забрали вместе с деньгами и лекарствами. Могли себе позволить, потому что у её парня был грузовик.

Так она и жила в то время — помогала парню, с которым спала, украсть у подростка кресло. У инвалида. И знаете, что? Парень не делал, абсолютно, ничего. Он просто лежал в кровати, смотрел в потолок и чесал живот. Может, обкурился. Может, ему было просто плевать. А, может, всё вместе.

В воздухе почувствовался запах цветов.

Кейли испугалась за Мойру, но, в то же самое время, собственная интуиция подсказывала ей: здесь лучше, лучше, чем в тюрьме, лучше, чем на воле. Вокруг безграничное пространство, а под ногами сырая почва.

— Кем бы ты ни была, должна тебе сказать, мне страшно, — произнесла Магда. — И я переживаю за Антона.

— Не переживай, — ответила ей Кейли. — С Антоном всё в порядке. — Она не знала, кто это такой, ей было плевать. Она поискала руку Магды и, найдя её, сказала: — Пойдем туда, где поют птицы.

Они направились во тьму, постепенно ощущая, что идут через лес.

И что это там за свет? Солнце?

В лучах занимающегося рассвета они вышли на поляну, где стоял заросший трейлер. Оттуда они пошли по разрушенному временем полотну Боллс Хилл Роуд.

Глава 15

1.

Убежав из берлоги старухи Эсси, лис мчался через лес, сделав, лишь, одну остановку на отдых у полуразвалившейся хижины. Ему снилось, что мать принесла ему крысу, но та была гнилой и отравленной, и он понял, что его мать больна. Её глаза были красными, из изогнутой приоткрытой пасти торчал длинный язык. Так он вспомнил, как исчезла мать, много сезонов назад. Он видел её, лежащей в зарослях высокой травы. Когда он пришел туда же на следующий день, она лежала на том же месте, но уже не была его матерью.

— Стены покрыты ядом, — сказала дохлая крыса голосом его матери. — Она говорит, земля состоит из наших трупов. Я верю ей, боль никогда не кончается. Даже, смерть не приносит покоя.

Тела его матери и крысы облепила стая мотыльков.

— Не останавливайся, дитя, — сказала мать. — Нужно трудиться.

Лис дернулся и проснулся. Плечо пронзила острая боль, будто он наткнулся на что-то острое — гвоздь, кусок стекла или щепку. Стоял ранний вечер.

Неподалеку раздался грохот. Скрипел металл, трещали доски, свистела струя пара, горел огонь. Лис выбежал из руин хижины и огляделся. По ту сторону дороги росли большие деревья, что обещало большую безопасность.

У обочины дороги в дерево врезалась машина. Горящая женщина вытаскивала с водительского места мужчину. Мужчина кричал. Звук, который издавала женщина, был похож на собачий лай. Лис понимал, что он значил: «Я тебя убью! Я тебя убью! Убью! Убью!» Вокруг неё метались ошметки горящей паутины.

Нужно было решаться. Среди прочих строжайших правил лиса значилось: «никогда, ни при каких обстоятельствах, не перебегать дорогу днем». Днем на дороге много машин, а машины нельзя напугать или предупредить. А при приближении, они издавали звук, который, если прислушаться (а лис, всегда, внимательно слушал), был похож на слова, на выкрики: «Я хочу тебя убить! Я хочу тебя убить!» Многие звери не внимали этим словам и превращались в куски перемолотой плоти, которая становилась отличным кормом для лиса.

С другой стороны, лису нужно было убежать от опасности. Приходилось выбирать между машиной, которая хотела его убить и горящей женщиной, которая собиралась его убить.

Лис побежал. Пробегая мимо женщины, его обдало жаром пламени, на шерсть и в рану на спине попало несколько угольков. Женщина принялась бить головой мужчины об асфальт, её рёв становился всё громче, но пошел на убыль, когда лис скрылся в овраге на другой стороне дороги.