Спин

Следующий час я провел в лазарете. Тем утром Молли не объявилась, и запись пациентов вела Люсинда. Я поблагодарил ее и отпустил на весь остаток дня. Подумывал сделать пару телефонных звонков, но не хотел, чтобы они засветились в системе «Перигелия».

Я дождался, когда вертолет Ломакса поднимется в воздух, а придворная кавалькада отбудет через главные ворота, затем убрал со стола все бумаги и задумался о том, что собираюсь делать. Оказалось, руки у меня слегка дрожат. Не от рассеянного склероза. Быть может, от гнева. Ярости. Боли. Но я не хотел испытывать все эти эмоции, я собирался диагностировать их, изгнать в оглавление справочника «Руководство по диагностике и статистическому учету».

Я шагал к выходу мимо стола в приемной, когда в дверях появился Джейсон:

– Хотел поблагодарить, что прикрыл меня. Наверное, это означает, что про Мальмштейна Эд узнал не от тебя, а от кого-то другого.

– Джейс, я бы так не поступил.

– Согласен. Но кто-то поступил. И тут у нас возникает проблема. Многим ли известно, что я наблюдаюсь у невролога?

– Тебе, мне, Мальмштейну, всему его персоналу…

– Мальмштейн не знал, что Эд выискивает грязное белье. И его персонал тоже не знал. Думаю, у Эда есть другой источник, поближе к нам. Если не ты и не я…

Молли. Можно было не произносить ее имя вслух.

– У нас на руках нет доказательств, чтобы ее обвинять.

– Говори за себя. Ты с ней спишь, а не я. Ты сохранил записи о моей консультации у Мальмштейна?

– Да, но на работе их не держу.

– А где держишь? Дома?

– Да.

– Ей показывал?

– Конечно нет!

– Но она могла просмотреть их без твоего ведома.

– Наверное…

Да, могла.

– И ее здесь нет, так что спросить не с кого. Она позвонила и сказалась больной?

– Она вообще не звонила, – поморщился я. – Люсинда пробовала с ней связаться, но телефон не отвечает.

– Я не то чтобы виню тебя, Тайлер, – вздохнул он, – но признай, ты принял множество сомнительных решений.

– Как-нибудь разберусь.

– Знаю, ты злишься. Ты злишься, и тебе больно. Не хочу, чтобы ты вышел отсюда, что-нибудь натворил и сделал только хуже. Но мне нужно, чтобы ты определился, на чьей ты стороне в этом проекте. Кому ты верен.

– Я прекрасно знаю, кому я верен, – сказал я.

* * *

Я попробовал дозвониться из машины, и Молли снова не ответила, поэтому я покатил к ней на квартиру. День был теплый. Возле невысокого оштукатуренного дома, где она жила, трудились газонные поливалки, и здание окутывала пелена водных брызг. Салон автомобиля тут же наполнился грибным ароматом влажной садовой почвы.

Я свернул на гостевую парковку и тут же заметил Молли: она складывала какие-то коробки в обшарпанный трейлер фирмы «Ю-хол», прицепленный к ее трехлетнему «форду». Заметив меня, она произнесла что-то весьма похожее на «Вот черт!», но осталась стоять на месте. Я вышел из машины.

– Там нельзя парковаться, – сказала она. – Ты перекрыл выезд.

– Куда-то собираешься?

– Ну а сам-то как думаешь?

Молли опустила картонную коробку с надписью «тарелки» на рифленый пол прицепа. На ней были желто-коричневые слаксы и джинсовая рубашка. Волосы прихвачены платком. Я сделал три шага вперед, Молли попятилась, и я понял, что она меня боится.

– Я тебя не трону, – пообещал я.

– Так чего тебе надо?

– Хочу знать, кто тебя нанял.

– Понятия не имею, о чем речь.

– Ты имела дело с самим И Ди или он подключил посредника?

– Черт! – Она прикинула расстояние до дверцы своего автомобиля. – Тайлер, просто дай мне уехать. Чего тебе от меня надо? Чего ты добиваешься?

– Ты сама сделала ему предложение или это он тебе позвонил? И когда все это началось, Молл? Ты с самого начала трахалась со мной ради информации или продала меня уже после первого свидания?

– Чтоб ты провалился!

– Сколько тебе заплатили? Не терпится узнать, какой у меня ценник.

– Иди к черту! Ну что ты пристал? Дело не…

– Только не говори, что дело не в деньгах. Или ты пошла на это из принципа?

– Деньги и есть самый главный принцип.

Она вытерла руки о слаксы. Испуг отступил, к ней возвращалась обычная дерзость.

– Что ты хочешь купить, Молл?

– Что я хочу купить?! Самое лучшее, самое важное, что можно купить за деньги. То единственное, что имеет смысл покупать. Нормальную смерть. Нормальную чистенькую смерть. Однажды утром начнется восход, и он не закончится, о нет, солнце будет расти, пока все долбаное небо не охватит огнем! Ты уж прости, но, пока этого не случилось, я хочу пожить в каком-нибудь миленьком местечке – одна, хочу обустроить его по своему вкусу и пожить одна, а когда настанет то последнее утро, хочу встретить его в компании каких-нибудь дорогих таблеток, которые проводят меня на ту сторону. Хочу уснуть, прежде чем поднимется вой. Понял, Тайлер? Вот и все, что мне нужно, на самом деле очень-очень нужно, и больше меня ничего не интересует, вообще ничего на всем белом свете, и спасибо, спасибо тебе за то, что моя мечта сбылась. – Она сердито хмурилась, но по щеке ее скатилась слезинка. – А теперь убери, пожалуйста, машину.

– Миленький дом и баночка пилюль? – спросил я. – Это твоя цена?

– Ну а кто обо мне позаботится, кроме меня самой?