Спин

К тому времени ученые разобрались в базовых принципами работы Дуги. Факты поставили бы в тупик любого, кто воспринимал Дугу как простой статичный механизм наподобие двери; но если посмотреть на нее взглядом Джейсона (как на комплексную разумную сущность, способную воспринимать события в рамках собственной сферы деятельности и манипулировать ими), все вставало на свои места.

Дуга соединяла два мира, но попасть из одного в другой можно было лишь на управляемом человеком океанском судне, идущем с юга.

Задумайтесь о значении этих слов. Для ветра, океанического течения, мигрирующих птиц Дуга являла собою лишь две статичные опоры между открытым Индийским океаном и Бенгальским заливом. И ветер, и течение, и птицы без каких-либо затруднений перемещались сквозь Дугу – равно как и любое судно, идущее с севера на юг.

Но стоило вам пересечь экватор с юга на север по девяностому меридиану восточной долготы, и вы, оглянувшись, увидели бы ту же самую Дугу, но оказались бы в неизвестном океане, под незнакомым небом, в неисчислимом множестве световых лет от Земли.

В городе Мадрасе амбициозное, но не самое законопослушное турагентство напечатало серию англоязычных постеров: «Путешествие на дружественную планету? Запросто!» Интерпол прикрыл этот бизнес (в те дни ООН все еще пыталась регулировать транзит), но в постерах не было ни слова лжи. Как такое возможно? Спросите гипотетиков.

Диана сообщила, что развелась, и пожаловалась на отсутствие работы и каких-либо перспектив.

– Подумывала приехать к тебе…

Говорила она неуверенно. Совсем не так, как говорят Четвертые (или не так, как мне представлялась их манера речи).

– Если ты не против. Признаюсь, некоторая помощь мне не помешает. Хочу… Скажем так, осесть, остепениться.

Так что я нашел для нее должность в больнице и подал бумаги на иммиграцию. Той осенью Диана приехала ко мне в Монреаль.

* * *

Я ухаживал за Дианой утонченно, неспешно, старомодно (быть может, немного по-марсиански), и в этот период мы заново открывали друг друга. Мы уже скинули смирительные рубашки Спина, уже не были детьми в слепых поисках утешения. Наконец-то мы влюбились как взрослые люди.

В те годы население Земли достигло восьми миллиардов. Вместе с ним росли развивающиеся мегаполисы: Шанхай, Джакарта, Манила, прибрежные города Китая; Лагос, Киншаса, Найроби, Мапуту; Каракас, Ла-Пас, Тегусигальпа. Бурлящие инкубаторы нового мира, скрытые завесой смога. Чтобы компенсировать демографический взрыв, не хватило бы и десятка порталов, но в прибрежные города все равно шел стабильный поток эмигрантов, беженцев и «пионеров»; люди тесно набивались в трюмы грузовых судов, и многих доставляли в Порт-Магеллан уже мертвыми или при смерти.

Порт-Магеллан стал первым поименованным населенным пунктом по ту сторону портала. Теперь же почти весь этот мир закартографировали – весьма приблизительно и по большей части с воздуха. Порт-Магеллан находился на восточной оконечности суши, получившей неофициальное название Экватория. За Дугой имелся еще один, даже более крупный континент, Борея; он тянулся за Северный полюс и уходил в зону умеренного климата. Южные моря были богаты на острова и архипелаги.

Климат мягкий, воздух свежий, гравитация – 95,5 процента от земной. Оба континента – что твои скатерти-самобранки. Реки и моря изобилуют рыбой. В трущобах Дуалы и Кабула ходили легенды, что можно поужинать плодами гигантских деревьев Экватории, а потом уснуть, укрывшись среди их корней.

Свежо предание. Порт-Магеллан быстро стал анклавом ООН с военизированной охраной. Выросшие вокруг него фавелы оставались небезопасным местом без какого-либо централизованного управления, но сотни миль побережья были утыканы вполне рабочими рыбацкими деревушками; на берегах лагун Ближнего залива и Австралийской бухты возводили гостиницы для туристов; в погоне за бесплатной плодородной землей поселенцы двигались вглубь материка, в долины Белой реки и Новой Эравади.

Но важнейшей новостью из соседнего мира в том году стало сообщение о второй Дуге – в половине планеты от первой, неподалеку от южных мысов полярного континента. За ней оказался еще один мир – судя по данным первых разведок, чуть менее привлекательный. Или там попросту начался сезон дождей.

* * *

– Наверняка есть другие люди вроде меня, – сказала Диана на шестом году постспиновой эры. – Мне бы хотелось с ними познакомиться.

Я давал ей почитать мой экземпляр марсианских архивов, черновой перевод на нескольких картах памяти. Диана набросилась на них с тем же рвением, с каким изучала викторианскую поэзию и брошюры «Нового Царствия».

Если труды Джейсона увенчались успехом, то на Земле наверняка живут и другие Четвертые, но для них заявить о себе – все равно что купить билет первого класса до ближайшей федеральной тюрьмы. Администрация Ломакса накрыла архивную информацию о Марсе и марсианах колпаком национальной безопасности и наделила контрразведку широкими полицейскими полномочиями, ибо на дворе бушевал экономический кризис, последовавший за остановкой Спина.