Спиноза Б. Избранные произведения

и согласны подвергнуться какой угодно тягости, чтобы только

отомстить своим родителям.

Г

л. XIV. Вследствие этого, хотя люди во всем поступают большей

частью под влиянием страсти, однако из их сообщества вытекает

гораздо более удобств, чем вреда. Поэтому лучше равнодушно

переносить их обиды и прилагать свое старание к тому, что ведет к

заключению согласия и дружбы.

Г

л. XV. Согласие порождается тем, что относится к правосудию, справедливости и честности. Ибо люди, кроме неправого и

несправедливого, не терпят также и того, что считается постыдным, иными словами, чтобы кто-либо презирал принятые в государстве

обычаи. Для соединения же людей в любви прежде всего

необходимо

5

83

то, что относится к благочестию и уважению к общему благу. Об

этом см. сх. 1 и 2 т. 37, сх. т. 46 и сх. т. 73, ч. IV.

Г

л. XVI. Согласие обыкновенно рождается, кроме того, также и из

страха, но без доверия. К этому должно прибавить, что страх

возникает вследствие бессилия духа, и потому он не приносит

пользы разуму, точно так же как и сострадание, хотя оно, по-

видимому, и носит вид заботы о благе другого.

Г

л. XVII. Кроме того, люди побеждаются также и щедростью, особенно те, которые ниоткуда не могут достать необходимого для

поддержания жизни. Однако помогать каждому нуждающемуся

далеко превосходит силы и интерес частного человека: средства

частного человека ведь далеко не достаточны для удовлетворения

этого. Сверх того, сила разума одного человека слишком ограничена, чтобы он был в состоянии всех соединить с собой узами дружбы.

Поэтому забота о бедных лежит на всем обществе и имеет целью

только общественную пользу.

Г

л. XVIII. Совершенно иного рода забота должна быть в принимании

благодеяний и благодарности за них; о ней см. сх. т. 70 и сх. т. 71, ч. IV.

Г

л. XIX. Далее, любовь распутная, т.е. страсть к совокуплению, возбуждаемая внешним видом, и вообще всякая любовь, имеющая

причиной не свободу духа, а что либо иное, легко переходит в

ненависть, если только она не есть вид помешательства, что еще

хуже, и в таком случае более поддерживается несогласием, чем

согласием (см. кор. т. 31, ч. III).

Г

л. XX. Что касается супружества, то оно, конечно, согласно с

разумом, если только стремление к половому совокуплению

порождается не одним только внешним видом, но также и любовью к

рождению детей и мудрому воспитанию их и, кроме того, если

обоюдная любовь мужа и жены имеет своей причиной не одну

только внешность, но в особенности свободу духа.

Г

л. XXI. Согласие порождается, кроме того, лестью, но это

происходит путем гнусного преступления — рабства или через

вероломство; и никто, конечно, не попадается на лесть так, как люди, объятые самомнением, которые желают быть первыми, но не бывают

ими.

Г

л. XXII. Самоунижение носит ложный вид уважения к другим и

благочестия. И, хотя оно противоположно самомнению, однако

самоуниженный всего более близок к объятому самомнением (см.

сх. т. 57, ч. IV).

5

84

Г

л. XXIII. Средством к согласию служит далее стыд, но только стыд

того, чего скрыть невозможно. Кроме того, составляя вид

неудовольствия, он не имеет отношения к пользованию разумом.

Г

л. XXIV. Остальные аффекты неудовольствия по отношению к

людям являются прямо противоположными правосудию, справедливости, уважению к общему благу и благочестию, и хотя

негодование и имеет вид справедливости, однако, где каждому

дозволено обсуждать чужие поступки и самому восстановлять свое

или чужое право, там живут вне закона.

Г

л. XXV. Скромность, т.е. желание нравиться людям, если оно

определяется разумом, относится (как мы сказали в сх. т. 37, ч. IV) к

уважению к общему благу (или к благочестию). Если же она

возникает вследствие какого-либо аффекта, то она составляет

честолюбие, иными словами, желание, вследствие которого люди

под ложным видом заботы об общем благе большей частью

поднимают несогласия и смуты. Ибо тот, кто действительно желает

помогать другим советом или делом, дабы все вместе наслаждались

высшим благом, тот прежде всего будет стараться приобрести их

любовь, а не привлекать их внимание с той целью, чтобы известное

учение получило от него свое имя, и вообще будет избегать подавать

какие-либо поводы к зависти. В общих разговорах он будет

остерегаться упоминать о человеческих недостатках, о человеческом

бессилии будет стараться говорить умеренно и, наоборот, обильно —