Спиритический салон графини Ельской

Графиня же намеревалась найти хозяев вечера, выказать им уважение, побродить немного, а после покинуть дворец. Нянюшка упорно пыталась заставить её взять с собой карне[11], будто эта книжечка могла ей понадобиться. Мария не собиралась танцевать. По крайней мере, больше одного танца. И уж тем более она не планировала хвастать именами записанных кавалеров в будущем, как это часто бывало у молодых дам.

Лавируя между людьми, графиня высматривала кого-нибудь из четы Вишневских, как вдруг заиграла музыка. Первые игривые аккорды и поставленный голос объявили о начале польки. Большинство расступилось, освобождая место для желающих продемонстрировать истинное мастерство: головокружительная богемская полька не каждому под силу. Плавные шаги перерастают в лёгкие прыжки. И вот пары, образовавшие два больших круга, несутся в водовороте звуков и движений.

Даже наблюдая со стороны, Мария испытывала лёгкий приступ тошноты. Но танцующие не выказывали признаков усталости, кружа, кружа и кружа. Особенно сильно выделялась пара в нежно-голубых одеждах. Дама, миловидная и пышущая молодостью, смеясь, выполняла замысловатые па, словно резвилась со сверстниками где-то во дворе, столь непринуждённо и весело выходили взмахи или удары ногой.

Когда мелодия стихла, этот светловолосый ангел оставил на щеке родственника и своего партнёра невесомый отпечаток губ. Она поклонилась ему и всем зрителям, дарившим ей восторженные и неистовые рукоплескания. Но тут чистый и живой взгляд остановился на Марии, и в его синеве вспыхнуло удовлетворение и неподдельный интерес. Не обращая более внимания ни на кого иного, молодая особа, как весенний горный ручей, прокладывающий себе путь между льдинками, устремилась к графине.

– Большое удовольствие видеть вас в стенах нашего дома, ваше сиятельство. – Чувственные изгибы губ ничуть не скрывали плутовской натуры говорящей.

«Юный, но полный огня ангелок», – заключила Мария, кланяясь в ответном приветствии.

– Я не могла не прийти. Уверяю, что приняла ваше предложение с восторгом, поэтому позвольте выразить благодарность, а заодно и поздравить вашу сестру.

– Ах, Мария Фёдоровна! – Катерина Павловна, а в том, что это была она, сомнений не было, подхватила графиню под руку и тотчас же повела её в соседний зал, к столу с напитками и закусками. – Вы просто чудо! Наверное, вам твердят об этом многие. Не желаете ли испробовать маседуан? Клянусь, что ничего вкуснее фруктов, запечённых под сыром, вы не сумеете отыскать.

* * *

Помещение освещалось менее ярко, нежели бальный зал, создавая вокруг приватную обстановку. Разговоры здесь были не такими громкими, и тот пыл, что ощущался на паркете, сменялся чем-то более расслабляющим. Длинные столы, занимающие всю столовую, ломились от съестного и всякого рода напитков. Графиня отклонила предложение о вине, однако парочку ломтиков сыра решила отведать.

Всё это время Катерина Павловна задавала вопросы, разбавляя их рассказами о детстве или гостях. Казалось, эта молоденькая особа была в курсе всего, что здесь с кем-либо происходило. Но на первый взгляд в беспорядочном потоке слов выделялась некая закономерность. Помимо того, что сплетни, коими подкармливала графиню младшая Вишневская, были весьма безобидны и никак не очерняли личность того, о ком шла речь, они вспыхивали в беседе лишь когда Мария избегала неудобных вопросов.

Несмотря на возраст, графиня Вишневская отлично ориентировалась в ситуации и ловко уводила тему в иное русло, не допуская того, чтобы напряжение помешало беседе. Это очень напоминало Марии собственные сеансы: те же уловки, та же вдумчивость, с которой она считывала невербальные сигналы тела. Вкупе с невинным обликом, которым она сама похвастать не могла, и, возможно, при иных обстоятельствах Катерина Павловна могла бы стать губительной фигурой для значительного количества людей.

– Так вы прибыли без сопровождающих? – поинтересовалась младшая Вишневская как бы между делом.

– Мне уже двадцать пять, – произнесла Мария без тени смущения, а после спрятала улыбку за бокалом ягодного морса. Удивление графини Вишневской заставило испытать давно позабытое настроение: ребячье желание вступить в словесную игру с собеседником. – До́лжно полагать, этого в газетах вы не прочли.

В статусе так называемой старой девы имелось больше неприятного, нежели наоборот. Однако Марии повезло. Всё могло быть хуже, родись она крестьянкой. В этой среде давление и порицание ощущались сильнее и разрушительнее. Марии же изредка доставались нарочито сочувствующие взгляды от дам всех возрастов или многозначные ухмылки мужчин. Тем не менее у неё были титул и возможность защищать себя от нападок.

Катерина посмотрела на графиню Ельскую сквозь светлые ресницы.

– Не прочла. Но даже если бы так сталось, то не поверила бы. Мне думалось, что у вас непременно должен иметься возлюбленный.

– Или несколько, если верить слухам о натуре женщин моей семьи, да?

Собеседница вспыхнула, но опыт подсказывал Марии, что за этим крылось скорее притворство, нежели искренний стыд.