Спиритический салон графини Ельской

От бестолковой речи юриста пухла голова. Как бы то ни было, а общаться с ним нет-нет да и приходилось. Работа в качестве судебного врача, которую он выполнял время от времени, обязывала поддерживать связь с представителями уголовной сферы. Но всё ж таки именно Андрея Яковлевича князь Ранцов жаловал меньше остальных. Болтал он красиво, да что толку, если все слова – посыпка на куличе, разрежь который – и увидишь сплошное тесто без фунта изюма.

Сегодня Влас прибыл не по своему желанию. Гриша попросил забрать бумажку, и, казалось бы, это не должно отнять много времени. Однако стрелки карманных часов двигались медленно по кругу и глумились над его желанием побыть в тишине. Чего только не наболтал Измайлов, прежде чем сообразить, что оставил документ в потайном ящичке, где хранил все важные бумаги.

На удачу Власа кабинет юриста был спланирован весьма недурно. В особо знойные вечера балкон наверняка становился спасением. И даже сейчас, когда на дворе осень отживала последние недели, а промозглые ветры крепчали настолько, что могли забраться под сюртук, двубортное пальто или шинель, князь при любой возможности покидал дом, предпочитая проводить досуг на улице.

Суету внутри он заметил не сразу, однако что это был не хозяин дома, понял мгновенно. Хотя бы потому, что Измайлов не подал голоса. Проникший в кабинет передвигался аккуратно, так, чтобы его не увидели и не услышали.

Притаившись за одной из висевших тряпок, Влас стал наблюдать. И каково же было его удивление, когда в очень стройной, гибкой и невероятно изящной женщине он узнал Марию Фёдоровну Ельскую. Тело отозвалось молниеносно. Не отдавая отчёта в действиях, князь Ранцов покинул укрытие, раскрыв себя и тем самым остановив её недопустимое поведение.

На лице графини отразилось напряжённое ожидание, которое сменилось неподдельным изумлением. Мария Фёдоровна держала пустые руки перед собой, но Влас успел выхватить, как она копалась в чужом имуществе.

– Что вы здесь делаете? – Графиня отошла от стола, пытаясь играть непринуждённость.

– Поразительно, – отреагировал он не без яда в голосе.

– Поразительно?

– Поразительно, как совпадает ход нашего мышления. Ведь я собирался спросить ровно о том же.

– Помня о хороших манерах, я настаиваю на том, чтобы его светлость отвечал первым.

«Нахалка. – Влас погасил в себе желание улыбнуться. Обстановка совсем не располагала к веселью. В конце концов, на его глазах творилось преступление. – Но как же ловко она умеет выкручиваться».

– Дышал свежим воздухом. Наслаждался садом. Размышлял о бытие… – Графиня строила из-себя внимательного слушателя, тогда как взгляд, отсутствующий, задумчивый, твердил об обратном. – Мне продолжать или вы уже придумали достойное оправдание?

– В этом не было необходимости. Я здесь из-за рода своей деятельности, только и всего.

– Да неужели. – С глубоким недоверием в голосе Влас скрестил руки на груди и замер в ожидании объяснений.

Графиня вздохнула так тяжко, словно он раскидывался шутками, а не вполне серьёзными обвинениями. Всем, кто называл его беспардонным, стоило побыть с графиней Ельской наедине. Ибо наглости этой особы можно было только позавидовать.

Не успел он отойти от первого словесного выпада, как она тут же выдала другой:

– Можете провести осмотр, если желаете.

– И что это значит? – подивился Влас, глядя на то, как Мария Фёдоровна раскинула руки в стороны и гордо приподняла подбородок.

– Давайте же. Смелее, ваша светлость. – Она вдруг схватилась за верхние пуговицы платья и расстегнула их. – Осмотрите меня и убедитесь в своей правоте. Или вы боитесь как раз таки моей невиновности?

Князь поморщился, словно его настиг резкий приступ головной боли. Быть не может, чтобы она думала, что эта нелепая сцена впрямь сработает. За кого графиня его принимала? За вспыльчивого юнца, смущающегося от одного намёка на оголённый участок кожи?

– Приберегите свои бравые фразы и пуговицы для квартального надзирателя.

– А вот и ваша бумаж… – Андрей Яковлевич озадаченно остановился посреди порога, однако, справившись с удивлением, выдохнул окончание слова: –…ка.

В пылу спора ни графиня, ни князь не успели распознать приближение Измайлова.

* * *

«Час от часу не легче», – подумалось ей. И тем не менее, какой бы злосчастный поворот ни принимала судьба, Мария была рада, что поддалась уговорам няни и остановилась именно на том наряде, что был на ней сейчас. Причудливые складки пышной юбки цепляли взгляд и отвлекали от пояса, куда она едва успела запрятать дневник Лидии Семёновны.

Сердце зашлось в груди неровным, прерывистым стуком. Холодные капли пота скользили по задней стороне шеи, прятались за воротом и причиняли неудобства. Хотелось провести по ним хлопковым платком, а лучше принять горячую ванну. Но вместо этого она была вынуждена держать осанку, не позволяя ни одному из мужчин, обступивших её, почуять хоть толику неуверенности.