Спиритический салон графини Ельской

К собственному удивлению, почти что семейная обстановка, искрящаяся между чужими друг другу людьми, душила её. Этот ядовитый раствор из зависти и нежелательности нахождения здесь растекался по венам. Лишней Мария чувствовала себя не раз, но вот обременительной – никогда. А это именно то, какой она ощущала себя, когда Илья смотрел на князя с уверенностью, что Влас Михайлович способен защитить от всего. Мария всю жизнь избегала того, что будет мешать, станет ненадёжной или слабой. Её сила, стержень и трезвый, несколько нахрапистый взгляд на мир – вот те качества, из-за которых, как ей самой казалось, няня, Анюта и Илья оставались подле неё, не обращая внимания на прочее.

Наконец, задвинув собственные переживания и подумав в первую очередь о безопасности ребёнка, она произнесла на одном дыхании:

– Присмотрите за ним, Влас Михайлович.

Пальцы князя застыли на шее коня. Мужчина что-то выискивал в её чертах, разглядывая через плечо.

– Будьте покойны.

Два слова, но их было достаточно, чтобы больше не волноваться. Не потому, что князь никогда не лгал, нет. Что-то в его позе и облике на самом деле вызывало доверие.

* * *

Из рассказов слуг Мария вынесла только то, что народ вне зависимости от места проживания любит истории: слушать, запоминать, рассказывать и… приукрашивать. Последнее – особенно. Каждый норовит привнести что-то своё – неповторимое, способное добавить красок, витиеватостей, диковинок. И жители уезда и усадьбы от прочих в общем-то не отличались. Разве что интересом к страшилкам. Упыри, русалки, домовые – чего только не переслушала Мария, дабы найти хоть что-то нужное.

«Нагая девица утаскивает добрых мужиков на дно да сеет смерть».

Но ни того, как та самая девица выглядит, ни когда являет себя или на что так зла, никто сказать не мог. Лишь старая ключница вскользь упомянула печальную судьбу одной молодой невесты, которая потонула в озере лет так пятнадцать-двадцать назад. Старушка отчего-то была уверена, что то был не несчастный случай, а девка сама бросилась в воду из-за жгучей ревности к жениху.

Что ж, какая-нибудь убитая горем вправду могла бы поступить так. Скольких таких знавала необъятная страна. Чувства хрупки, как фарфоровая ваза. Ненависть и ревность – всё равно что молоток: разбивают фарфор без особых усилий. И далеко не всякий может собрать осколки не поранившись или найти новую вазу, что куда благоразумнее.

* * *

Несмотря на то что снега выпало уже по щиколотку, морозов достаточной силы, чтобы застудить реки и озёра, похоже, до сих пор не было. Ничто не мешало графине прогуливаться вдоль кромки берега и всматриваться в мутные стоячие воды перед собой. Озерцо было небольших размеров, поросло осокой, имело неровную форму не то круга, не то овала и казалось Марии настолько спокойным и безжизненным, что чем дольше она заглядывала в бездонную тишину, тем пуще её клонило в сон.

Графиня подавила желание зевнуть: она бродила здесь более получаса, но никаких признаков опасности так и не заметила. Она подозревала, что все несчастья, коими так возмущены жители, не что иное, как их же неосторожность и беспробудное пьянство, после которого девица – самое малое, что может привидеться. Как Мария могла побороть пагубные пристрастия целого уезда? Поручение было заранее невыполнимым, что сильно беспокоило графиню.

Возможно, она бы так и продолжила мысленно причитать, как краем глаза Мария заметила блеклое свечение на поверхности посредине озера. Она пригляделась к увиденному и нахмурилась. С десяток шаров не больше её головы стали появляться из воды. Не успела Мария моргнуть, как они двинулись к берегу, пролетели мимо неё, обдав ледяной щекоткой, и направились в сторону, откуда пришла сама графиня.

Времени на раздумья не было. Она стремительно бросилась за ними.

Шары завели её в перелесок из березняка. Снега здесь было куда больше: ноги вязли, а ледяные хлопья забирались в сапожки, таяли и пробирали до костей. Прерывисто дыша, Мария прокладывала себе путь, иногда приваливалась к стволам молодых тонких деревьев, чтобы отдохнуть секунду-другую. Но вот перелесок кончился, и тут перед взором вновь раскинулись поля, чередующиеся волнами низких холмов да оврагами.

Подобравшись к одной из таких низин, Мария поняла, что увиденное вовсе не шары, а силуэты людей, выстроившихся друг за другом. Не призраки – слишком блеклые в сравнении с теми, которые встречались графине прежде. С опаской она подступила к последнему в цепочке и потянулась к его плечу.

Пальцы нащупали только пустоту.

Казалось, что перед ней предстали души давно ушедших в мир иной. Которые не говорили и не видели её. «Но куда же они идут?» – спросила графиня у самой себя.