Спиритический салон графини Ельской

«Анастасия Михайловна Ранцова. – Мария была убеждена, что Влас Михайлович непременно обращался к ней каким-нибудь затейливым ласковым прозвищем. – Возможно, называл её Настенькой или Настюшей. И точно не говорил с ней в этом извечно язвительном тоне». Графиня могла только предполагать, судить из того, как он относился к детям, как относился к ней. Как злился оттого, что она беспечно относилась к собственной жизни, тогда как у некоторых этой жизни попросту не было.

Младшая сестра князя скончалась от воспаления лёгких. И, похоже, он совсем не примирился с этим. Вот откуда растут ноги, отчего такие приступы злости на любого играющего со смертью. Вот почему она была так неприятна ему. Да, Мария могла понять его, однако боль в душе Власа Михайловича не её забота. Ей сладить бы со своей. Поэтому, не обращая внимания на дурной настрой его светлости, графиня принялась за еду.

– Дивное кушанье, – сказала Мария, расправившись с тарелкой супа. Она уже поглядывала на второе, когда Ярослав Михайлович вознамерился завести с ней разговор.

– Скажите, Мария Фёдоровна, то, свидетелями чего мы стали сегодня, относится к спиритизму? Вы что-то увидели там, в поле? То действо сотворили призраки?

Графиня мягко провела салфеткой по губам, которые тут же расплылись в полуулыбке.

– Объяснить мои видения будет несколько затруднительно.

– Но вы ведь медиум. Разве вы не занимаетесь как раз тем, что разъясняете всё это?

– Дело не в том, что я не могу, Ярослав Михайлович. Всего-навсего забочусь об аппетите сидящих здесь.

Влас Михайлович фыркнул, а после сделал парочку глотков шампанского. Она ещё на балу заметила его расположение к сему напитку.

– Кто такой медиум? – неожиданно спросил Илья, выбивая из Марии всё желание острить.

Перезвон столовых приборов затих. Ранцовы, не проронив ни слова, с увлечением следили за её переглядываниями с племянником. Рано или поздно Илья прознал бы об особенностях её работы: от неё или из слухов. Но графиня всё же надеялась на «поздно».

– Медиум – это человек, который способен общаться с духами.

Мальчик непонимающе нахмурился:

– Как это?

– Это похоже на любой другой разговор, за тем лишь исключением, что не все могут в нём поучаствовать, да и усилий приходится приложить больше. Зря смеётесь, ваша светлость. – Графиня чуть больше развернулась к князю. – Никто не видел Бога, но почти все убеждены в его существовании. Так почему бы не существовать и призракам?

– Что, по-вашему, тогда они забыли тут, а не отправились на небеса? – возразил Влас Михайлович.

Илья встрепенулся, но взрослые, распалённые надвигающейся перебранкой, этого не заметили.

– На самом деле спиритизм поддерживают многие учёные люди. Математики, физики и даже химики пытаются найти фактические доказательства для этого течения. Слышал, даже подумывают создать «Комиссию для рассмотрения медиумических явлений», – вмешался Ранцов-старший. – Вот вы, Мария Фёдоровна, на какой подход опираетесь? Тоже научный?

– Скорее материалистический, – не стала скрывать графиня. – Не копая в сторону науки или колдовства, я просто выполняю свою работу и получаю вознаграждение. А что касается вашего вопроса, – Мария вновь обратилась к Власу Михайловичу, – призраков могут держать разные причины. Сильная обида или беспокойство о любимых.

Она долго размышляла на сей счёт. Пожалуй, сказанное ей впрямь могло стать тем якорем, привязывающим призраков к миру живых.

Направив взор на племянника, Ельская мигом пожалела, что вообще стала озвучивать свои мысли, вместо того чтобы пресечь беседу на корню. Она крепко зажмурилась. Действо не длилось и секунды, но короткая передышка помогла умерить пыл. Очевидно, что столкновение со сверхъестественным делало её излишне чувствительной и уязвимой.

– Вы видели мою маму?

Он сдерживал волнение, совсем как она. Ей бы впору порадоваться, что племянник учился сдержанности, но сколько же в этом было всего неправильного, чуждого ему. Как ей поступить? Обнять? Соврать, что видела его маму? В день пропажи Ильи Мария определённо что-то ощутила. Однако была ли то его матерь…

– Я не уверена, прости.

Натянутость, повисшая между всеми, вопила во всё горло о том, что стоило заканчивать.

– Думаю, нам пора отправляться к себе в комнаты. Ужин был чудесным.

– Я хотел бы ещё немного побыть с князьями. – Племянник не поднял головы, избегая её взгляда.

Язык прилип к нёбу и будто распух. Буквы отказывались складываться в слова, но она всё же отыскала в себе силы.

– Только если никто не возражает.

Ярослав Михайлович уверил, что общество Ильи им очень приятно. Они могли бы сыграть в шахматы или попить чай, расположившись у камина.

– В таком случае доброй ночи, господа, – хрипло произнесла она и покинула столовую.

Мария Фёдоровна шла по коридору, смежному с гостиной, когда Влас Михайлович её остановил. Она быстро сообразила, чего он хотел. Так же быстро она почуяла, как он к тому отнёсся.