Сплетня

Я всегда считала, что спальня Альфи выглядит неопрятно, но Руби Монктон его переплюнула. Игрушки и одежда валяются на полу, напоминая мусор, выброшенный волнами на берег. Я едва могу разглядеть под ними ковер. Однако сама комната оформлена восхитительно, словно фрагмент из сказки. Одна ее стена целиком расписана единорогами, скачущими в волшебном саду, а кровать изготовлена из белой стали причудливых очертаний с кружевным балдахином над ней. Именно о такой спальне я мечтала в детстве.

Комната Хэмиша, одноклассника Альфи, расположена рядом. Она чуть поменьше, но не менее захламленная, с интерьером в пиратском стиле. У него даже кровать в форме шлюпки. Чудесная деревянная лодка ручной работы, которая, должно быть, стоит целое состояние. Я вспоминаю похожую на ящик комнатку Альфи — с выцветшими бежевыми стенами, старым синим ковром и дешевыми занавесками из хозяйственного магазина. Я постаралась украсить ее, как смогла, повесив на стену несколько постеров «Звездных войн» и застелив кровать пуховым одеялом с принтом «Звездные войны», покрасила сосновый комод в белый цвет и позволила облепить его наклейками. Но это… это все не то.

Мне вспоминаются слова Майкла: «Такая книга могла бы стать событием. Это принесло бы нам много денег, Джой». Он всегда хотел написать книгу. И он прав: если ему удастся провернуть это дело и заручиться сотрудничеством Салли Макгоуэн, газеты будут кричать об этом, что обещает новую жизнь для всех нас. Мы могли бы продать его квартиру и мой коттедж, чтобы купить общее жилье. Дом для нас троих. Пусть не такой великолепный, как этот — я сомневаюсь, что мы когда-нибудь сможем позволить себе подобное жилье, — но в любом случае, чем больше я думаю о нашей совместной жизни, тем привлекательнее она кажется. И я не могу притворяться, что не фантазировала о ней и раньше.

Но… действительно ли это правильно? Что, если причина, по которой нам так хорошо друг с другом, — это раздельный бюджет? И откуда я могу знать наверняка, чего Майкл хочет на самом деле? Что, если он почуял запах сенсации и ему просто будет удобнее жить с нами? И что произойдет, если его источники ошибаются и Салли Макгоуэн во Флинстеде нет? И даже если она здесь и у него все получится с книгой — сколько пройдет времени, прежде чем ему наскучит спокойная жизнь и он снова вернется в Лондон? Флинстед — последнее место, где он хотел бы жить. Майкл издевается над нашим городком при каждом удобном случае. Он столичный парень до мозга костей. Так было всегда. И так всегда будет.

И все же, если бы речь шла только о расследовании истории Салли Макгоуэн, я думаю, ему не потребовалось бы переезжать сюда ради этого. Мы находимся всего лишь в часе езды от Лондона, и Майкл знает, что всегда может остаться здесь ночевать, когда захочет. Наверно, мысль о нашем совместном проживании прозвучала как второстепенная, поскольку она была высказана под конец разговора, но я знаю Майкла. Именно так он всегда подбирается к важным темам, которые намерен обсудить. Как будто пытается сначала подготовиться к ним, постепенно приблизиться. Возможно, это давным-давно крутится у него на уме. С тех пор, как я уехала из Лондона. А может, и раньше.

Я всегда любила его. С того самого первого дня в универе, когда какой-то идиот поджег дымовую шашку в общей комнате и у меня случился приступ паники. Я до сих пор искренне уверена, что умерла бы тогда от сердечного приступа, если бы не Майкл. Он оставался рядом со мной все это время, спокойным и ровным голосом убеждая, что я в безопасности. Он понимал, что я чувствую.

В тот вечер я рассказала ему все. О пожаре, который пережила в детстве, будучи на пару лет младше, чем сейчас Альфи. О дыме, забивающем ноздри. Об ужасе, сковывающем меня, пока к нам на помощь не подоспела пожарная команда. Некоторые мужчины могли бы воспользоваться моей беззащитностью, но не Майкл. У нас была вечеринка, и я пила всю ночь напролет. Гораздо больше, чем когда-либо до этого. Шел мой первый семестр, и я старалась не отставать от других. Неужели я была такой дурой? Майкл просидел со мной целую вечность и даже не попытался приставать. Ни разу. Он просто гладил меня по спине и разговаривал со мной, пока я не заснула.

Когда я проснулась, его уже не было, но рядом с кроватью стояло ведерко, на прикроватном столике — стакан воды, а возле него пачка парацетамола и записка: «Джоанне Храброй и Прекрасной». И этим все было сказано.

— Вы не собираетесь убрать свои игрушки перед сном? — спрашиваю я Руби и Хэмиша, прежде чем нам втроем устроиться на кровати Руби, чтобы читать сказки.

Они быстро обмениваются таинственными взглядами.

— Нет, — заявляет Руби. — Им нравится лежать на полу.

— Завтра придет Лиза, — добавляет Хэмиш. — Она обычно убирает наши игрушки.

— Кто такая Лиза? — интересуюсь я.

— Наша уборщица.

— О. Вот как.