Спросишь опять - отвечу “да”

“Посмотри на меня” - сказал Фрэнсис - “Знаешь, кем бы я был сейчас? Если бы Анна Стэнхоуп не выстрелила в меня? Я был бы капитаном. Может быть, даже выше по званию. Без всякого сомнения. С самого начала у меня было плохое предчувствие по отношению к ней, у меня было плохое предчувствие по отношению к ним обоим. Я должен был послушать твою мать. Я должен был дождаться местной полиции и дать им возможность самим разобраться с этим. Я должен был отправить Питера домой, чтобы он ждал полицию на своём крыльце”.

“Ему было всего четырнадцать лет, когда ты его в последний раз видел. Это несправедливо”.

“Жизнь несправедлива, Кейт. Я не хочу, чтобы ты встречалась с ним. И точка”.

“Папа, ты больше не можешь относиться ко мне как к ребёнку”.

Это было настолько абсурдно, что Фрэнсису захотелось рассмеяться, несмотря на обстоятельства.

“Кейт” - сказал он.

Лена перенесла операцию. Она перенесла химиотерапию и облучение.

Он готовил для неё, а когда она была слишком слабой - кормил с ложки, как когда-то кормил дочерей. Несколько раз, когда она засыпала на диване внизу, он брал её на руки и относил в спальню. Её тело было таким лёгким, что казалось пустым.

У него больше не кружилась голова. Его больше не водило по сторонам. Изо дня в день он думал только о том, что ей может понадобиться.

Первый раз, когда он посадил её на пассажирское сиденье машины и сел за руль, она взглянула на него, словно протестуя, но затем просто смирилась с этим.

У Лены выпали все волосы, а когда начали снова отрастать, она выглядела как птенец. Она не пользовалась ни париком, ни шарфом. Когда ей становилось холодно, она натягивала на голову старую детскую шапку.

Когда она почувствовала себя достаточно сильной, чтобы выйти наружу, то опиралась на него. Однажды ей пришлось сесть на обочину и ждать, пока он сбегает домой, чтобы взять машину, а затем объедет вокруг квартала, чтобы забрать её.

Наконец пришла весна.

Лена поправлялась. Они оба были уверены, что худшее позади. Всё, что осталось - это выздоровление. Кейт заканчивала первый курс в колледже.

Фрэнсис сказал Лене в тишине кухни: “Если хочешь, мы можем пойти сегодня в теплицу, купить саженцев на этот сезон? Мы могли бы посадить их в эти выходные?”

Лена пила чай за столом. Из носика чайника дымился пар.

“Фрэнсис?” - сказала она - “Что произошло между тобой и Джоан Кавана зимой?”

Выражение её лица было таким спокойным, таким мирным, как будто она спросила это из чистого любопытства. Как будто ответ её вообще не интересовал. На её лица была полуулыбка. Как будто чтобы успокоить его. Как будто она знала, что это будет тяжело для него.

Он схватился за кухонный стол, закрыл глаза. Кровь прильнула к лицу.

“Я так и думала” - сказала Лена.

Когда он набрался смелости взглянуть на неё, то увидел, что она плачет, прикрыв рукой рот.

“Никогда, ни при каких обстоятельствах, за миллион лет” - сказала она просто и спокойно - “Я бы не сделала тебе ничего подобного”.

И Фрэнсис знал, что это правда.

Какое-то время он пытался понять, как она узнала. И каждый раз, пытаясь это сделать, он ругал себя, как будто теперь это имело значение. Может быть, счёт от кредитной карточки. Может, их видели вместе. Было безрассудством вести машину Джоан по городу, да ещё и прямо до её дома.

На самом деле это была Кейси Кавана, кто сказал Кейт, которая рассказала сёстрам, которые рассказали матери.

Кейси позвонила Кейт в ярости, злая на то, как обошлись с её матерью, злая на образцовую семью Кейт, которую обожал весь город только потому, что её хлопотун-отец, сунул свой нос туда, куда не следовало, когда его подстрелили.

Слово “хлопотун”, в применении к отцу, показалось Кейт смешным, и ей понадобилась секунда, чтобы понять, о чём именно Кейси кричит в телефон.

Для начала, “хлопотуньей” обычно называли женщину. Определённый тип чопорной женщины старше среднего возраста. Уж никак не её молчаливого отца, который пошёл к соседской двери той ночью, только потому, что был смелым, и тренированным специально для таких ситуаций. С его точки зрения это было единственным верным решением. О чем вообще говорит Кейси?

Кейт не могла поверить в это до тех пор, пока по настоянию Натали не поговорила об этом с матерью. Об этом безумии, об этом странном слухе, который может ходить по всему городу, и который может застать её врасплох.

Вместо того чтобы ужаснуться или выглядеть шокированной, Лена вспомнила странный телефонный звонок от Джоан той ночью.

И день, когда она позвонила домой и долго-долго слушала длинные гудки. Она хотела сказать, чтобы Фрэнсис включил скороварку, в которую она уже положила все ингредиенты, но забыла включить. Позже, когда она спросила, что он делал весь день, Фрэнсис сказал, что ничего.

“Мама” - сказала Сара - “Ты должна его выгнать. Не мирись с этим”.

Натали поддерживала её. Кейт была зла на всех троих за то, что они так легко всему поверили. Наверняка существовало логическое объяснение всему происшедшему.

“Девочки, не вмешивайтесь” - сказала Лена - “Это между мной и вашим отцом”.