Средь других имен

Ты в мире самая влекущая,
Всего пленительнее ты,
Покорная и всемогущая,
Гроза и ливень с высоты.

Ты окружила нас запретами

И нарушаешь их сама.
Ты песня, вечно недопетая,
Ты воля, рабство и тюрьма.

Игрой прельстительно-преступною

Меня ты манишь на тропу
В познанье горько недоступное
И в безрассудную толпу.

Где пахнет потом и убийствами,

Разгромом, водкой, грабежом,
Безумных вожаков витийствами,
Цепями, петлей и ножом.

Паду ли с головой расколотой,

Или убью кого-нибудь,
Или награбленное золото
Швырну на мой случайный путь?

Или, по-прежнему лукавая,

Меня к иному уведешь,
Иною напоишь отравою,
Иной болезнью изведешь.

Полна веселья, зложелательства,

Быть может, бросишь ты меня
С непостижимым издевательством
В объятья чуждого огня.

И превратит он в дым и пепел

Все, что сгорает и горит,
И ржавые расплавит цепи,
Освободит и закалит.

Ты мне нужна, моя проклятая,

Нужна, как трудный тяжкий вздох.
Ты — страсть моя, враждой объятая,
В безбожном сердце — грозный Бог.

Убьешь ли ты меня нечаянно

Иль воздвигаешь эшафот,
А может быть, рука случайная
Мой труп в трущобе подберет?

А имя пылью подорожною

Смешаешь с прахом гробовым,
Или бессмертие тревожное
Пойдет в столетие за ним.

1950-е годы

«Смотрю на жизнь с недоуменьем…»

Смотрю на жизнь с недоуменьем,
С наивной жадностью детей,
Приглядываясь к пестрой смене
Людей, событий и страстей.

И я сама, актер-любитель,

Игрою своего лица
Любуюсь, как привычный зритель,
Не забываясь до конца.

И ощущаю я порою

Всю нереальность наших мук.
Наверно, даже смерть героя —
Удачный театральный трюк.

А в грозном торжестве победы

Я чувствую, лукавый раб,
Что победитель будет предан,
Что он устал и очень слаб.

И на кровавую потеху,

На важность нашей суеты
Смотрю с жестоким детским смехом
С моей пустынной высоты.

1950-е годы

Российская тоска

Хмельная, потогонная,
Ты нам опять близка,
Широкая, бездонная,
Российская тоска.

Мы строили и рушили,

Как малое дитя.
И в карты в наши души
Сам черт играл шутя.

Нет, мы не Божьи дети,

И нас не пустят в рай,
Готовят на том свете
Для нас большой сарай.

Там нары кривобокие,

Не в лад с доской доска,
И там нас ждет широкая
Российская тоска.

«Что-то вспыхнуло, замерло, умерло…»