Срединная Англия

— Потому что не наберет он подавляющее большинство. Все опросы общественного мнения об этом говорят. Вы вообще их не смотрите, Дуглас? Очень стоило бы.

Такие прощальные слова ошарашили бы Дуга на всю дорогу домой. Но у Найджела в рукаве нашлась карта еще лучше.

— И кстати, — сказал он и выдержал безупречно рассчитанную выжидательную паузу. — Передайте от меня приветы Гейл, будьте добры. Дэйв считает ее совершенно необходимым членом команды. Надеюсь, она это понимает.

21

Май 2015-го

Дуг так и не выяснил, как Найджел об этом проведал. С Гейл Рансом они к тому времени встречались всего несколько недель и старались держать это в тайне. Дуг предположил, что в тесном тепличном пространстве Вестминстерской деревни[86] долго прятать новые отношения невозможно, особенно если это отношения левофлангового журналиста и парламентария-консерватора. Это же такой подарок для сплетников, само собой. Но каково бы ни было объяснение, Дугу было отчетливо неуютно от того, что заместитель помощника директора отдела коммуникаций Дэвида Кэмерона осведомлен о том, чего не знает даже дочь Дуга.

Но кого за это винить? Они с Кориандр последнее время едва разговаривали. Более того, он бы и не поверил, что отец с дочерью вообще способны делить столь тесное пространство обитания и при этом существовать в столь фундаментальном неведении о жизни друг друга.

С того вечера, когда состоялась церемония открытия Олимпийских игр, в доме Гиффордов-Андертонов произошли масштабные перипетии. Дуг и Франческа разъехались — без особых сердечных мук с обеих сторон. Он перебрался в двухкомнатную квартирку в Нижнем Холлоуэе, неподалеку от Каледониан-роуд. Как он узнал (из колонки «Дневник лондонца» в «Ивнинг стэндард»[87]), Франческа недолго думая начала встречаться с неким недавно разведшимся телепродюсером, который, по слухам, входил в сотню самых богатых людей в стране. Кориандр, чье давнишнее презрение к материным ценностям и образу жизни получили во всем этом мощное подтверждение, дождалась своего шестнадцатилетия и воспользовалась законным правом покинуть уют Челси и съехаться с отцом. Она также бросила частную школу в Западном Лондоне и пошла в старшие классы государственной школы в Кэмдене, что было убийственно модно среди дочерей либеральной интеллигенции Северного Лондона.

Дуг вскоре обнаружил, что не очень-то скучает по прелестям сверхбогатства: сокращение его жилого пространства уравновешивалось, с точки зрения Дуга, тем, что больше не требовалось высиживать званые обеды в обществе олигархов или вести учтивые беседы с управляющими хеджевых фондов на дне вручения учебных табелей. И переезд Кориандр его порадовал: он представлял себе их новые отношения, основанные на уютной болтовне за завтраком и возне с домашними заданиями поздними вечерами. Но он кое-что проморгал. Да, его дочь отрицала ценности своей матери, однако Дуговы ее тоже не очаровывали. Более того, она теперь оказалась гораздо левее своего отца. Ее взгляды на расизм, неравенство и политику идентичности были совершенно бескомпромиссными, и она даже не пыталась скрывать, что считает отца в лучшем случае оболваненным, оторванным от действительности умеренным социал-демократом, а в худшем — продажным задохликом, чьи политические компромиссы на самом деле составляли куда более мощную преграду социальной справедливости, чем какие угодно уловки партии тори. Нынешнюю Лейбористскую партию с Эдом Милибэндом во главе (которого консервативные СМИ изображали как марксиста или, по крайней мере, как сына марксиста, что приравнивалось к одному и тому же) она считала бледным бескровным отпрыском нового лейборизма Тони Блэра, непоправимо замаранного преступной ошибкой войны в Ираке, без всякого убедительного или радикального видения, какое можно было бы предложить в ответ на программу жесткой экономии, выдвинутую тори.

— Но это, во всяком случае, меньшее из двух зол, — говаривал ее отец, и она в ответ фыркала.

А болтовня за завтраком… в учебные дни Кориандр выходила из дома в семь тридцать и завтракала с друзьями в местных кофейнях. С теми же друзьями она шаталась по улицам Лондона вечерами и по выходным, обходила бары, клубы, концерты и вечеринки, об истинной сути которых Дуг мог только догадываться (хотя предпочитал вообще об этом не думать). В хорошие дни Кориандр с отцом, если пути их пересекались в кухне или по дороге в ванную, вели себя со сдержанной учтивостью. Но случалось им и сожительствовать неделями напролет, не адресуя друг другу ни единого слова.

Впрочем, 5 мая 2015 года — вечером дня всеобщих выборов — положение в их доме существенно ухудшилось.

* * *