Средневековая философия и цивилизация

Точно так же как Земля есть центр Вселенной, так и человек есть властелин Земли. Он венец творения, и здесь, внизу, он самый совершенный образ Бога. Человек подобен микромиру, микрокосму. Данте как представитель своего века говорит, что человек имеет сходство с горизонтом, где кажется, что встречаются два полушария[120]. Созданный, чтобы быть счастливым – ведь все существа стремятся к счастью, – человек имеет двуликую судьбу: временную судьбу, которую он должен реализовать здесь, на Земле, и данную свыше судьбу, в которой он обретает совершенное предвидение и любовь Бога, но право приблизиться к которому он должен обрести в этой жизни. Итак, он не может обрести этот временный конец и подготовить себя к данному свыше концу, если не живет в обществе. Без общества он не может ни отвечать требованиям материальной жизни, ни развить достаточно свою личность. Он общественное животное, animal politicum[121].

Идеалом, по словам Августина в его философском труде «О граде Божием», будет иметь на земле такое общество, которое является точной копией Божественного града, где царит мир и единение. В отношении политических группировок, которые больше, чем семья, было бы лучше всего, чтобы во всем мире существовала бы только одна. Но подобное единогласие невозможно из-за разногласий среди людей; массы людей, подобно массам воды, опасны тем более, чем они обильнее[122].

Если бы не было иной причины, различия только в языке были бы веской причиной разлада – hominem alienat ab homine («отчуждает человека от человека»[123]) – ведь человек лучше понимает свою собаку, чем другого человека, который не понимает его родного языка. Итак, требуются различные королевства, и соперничество между ними влечет за собой войны и все сопутствующие им несчастья.

Философы, теологи, канонисты, правоведы и публицисты XIII века порождают все эти доктрины Божественного града, который обладает такой притягательностью для всего Средневековья. Но они желали исправить дефекты, возникающие от множества государств, с помощью теории унификации, вселенского сообщества людей, humana universitas (общество человечества), говоря словами Данте[124]. Они желали любой ценой вернуть, вопреки существованию нескольких королевств, единство управления, такого, что управляет вращением сфер, общего управления Вселенной[125].

В то время никто не сомневался, что человек должен исполнить двуликую судьбу, и, следовательно, все признавали, что в человеческом обществе должно быть два вида правления – мирское и духовное.

Духовная иерархия составлена очень ясно: над паствой церковного прихода, управляемой приходскими священниками (ректорами), стоят епископы; над аббатствами, управляемыми настоятелями, стоят главы орденов; над всеми – папа, который представляет Христа на Земле. Что же касается мирской сферы, над отдельными государствами, находящимися в процессе формирования и которые по большей части управляются королями, теоретики провозгласили право единого монарха. Таков был политический постулат. Это была Цезарева мечта, которая со времен Карла Великого не давала покоя средневековому уму и которой никогда не оказывалась столь блестящая поддержка.

В De Monarchia («Монархии») Данте можно прочесть весомые рассуждения, которые поэт-философ приводит в защиту универсальной монархии, политической панацеи, которая призвана восстановить золотой век на Земле. Единый монарх, стоящий над различными королями феодальной Европы, был необходим для осуществления процесса унификации человеческого общества. Не существует иного способа установить единство среди разъединенных групп человеческого рода, как подчинением частей интересам целого[126].

После ознакомления с этими философскими рассуждениями Данте вторгается в практический аспект этой проблемы. По его словам, это единственный метод избежать раздоров в мире.

Поскольку он был бы самым могущественным правителем на Земле, единый монарх должен непременно быть справедливым и свободным от алчности, – точно так же как идеальный философ Платона по самой концепции должен творить справедливость. Ведь его юрисдикция не будет походить на юрисдикцию королей Кастилии и Арагона, королевства которых ограничены, совсем наоборот, он будет править от океана до океана.