Срывая покровы с квир политики. Взгляд со стороны лесбийского феминизма

Садомазохизм и другие формы самоповреждения должны считаться последствием дискриминирующих сил, таких как сексуальный абьюз, хулиганство, физическое насилие, ненависть и презрение, а не должны продвигаться как «трансгрессивные» или даже как фирменные гейские практики. Воспевание вреда здоровью не должно быть символом гомосексуальности. Другая причина того, что садомазохизм стал проблемой для феминисток, это то, что влияние гей СМ не ограничено лесбийским и гей сообществом. Практики и моды переходят наружу в гетеросексуальный мейнстримный мир, так что культ коммерческих порезов может повлиять на целое поколение молодых гетеросексуальных женщин, которые никогда не узнают, почему проколы пупка стали модными. В долгосрочной перспективе мода на СМ среди влиятельных гей лоббистов возможно повлияет на судьбу всех женщин, пострадавших от мужчин физически, если лоббисты добьются успеха в изменении закона о согласии. В садомазохизме нет ничего революционного. Это неустойчивая практика. Серьезные социальные перемены приведут к тому, что маскулиность не будет считаться добродетелью, и геи не будут выражать свою боль, разрезая тела друг друга, что приведет к смерти практики. В то же время продвижение садомазохизма может быть эффективно устранено во многих случаях, оставив в силе текущие законы о согласии или усилив их в пользу женщин, исключив СМ организации из общественных объектов, и борясь с этой практикой в лесбийских и гейских медиа и лесбийских и гейских пространствах.

Глава 6

FTM транссексуальность и разрушение лесбиянок

В конце 80-ых и в 90-ые эпидемия FTM- транссексуальности началась в западных странах. Женщины, которые раньше идентифицировались как буч лесбиянки, или боялись идентифицироваться как лесбиянки несмотря на любовь к женщинам, начали применять хирургическое калечение. Я называю это разрушением лесбиянок, потому что лесбиянки физически разрушаются в этой операции, и их лесбийство удалено вместе с женскими органами. Лесбийство их партнерок также под сильным испытанием, так как они вынуждены приспособиться любить хирургически сконструированного «мужчину» или уйти. FTM проходят через двойную мастектомию и гистерэктомию и иногда фаллопластику, которая создает кусок неактивной ткани в области гениталий. Они до конца жизни принимают мужские гормоны, с тревожными последствиями для здоровья. Эта проблема стала, я предполагаю, чрезвычайной ситуацией для лесбийской политики. В 70-ые, когда радикальные лесбийское и гейское движение началось, было широко известно о варварских методах, которыми врачи в 20 веке стремились устранить лесбийство, это заключение в психбольницах, электрический шок и лоботомия. (Катц 1978) В это время думали, что начался новый день, где жестокие формы контроля кончились, так что лесбиянки смогут жить счастливо в своих лесбийских телах. Транссексуальная хирургия на лесбиянках, расцветающая индустрия, показывает что этот оптимизм был нереалистичным. В двадцать первом веке методы, используемые, чтобы избавиться от лесбиянок, гораздо более жестоки, чем мы могли подумать тридцать лет назад.

Главный камень преткновения для того, чтобы распознать эту чрезвычайную ситуацию, это энтузиазм с которым квир теория и политика празднует транссексуальную хирургию. Транссексуалы принимаются как непроблематичная категория в коалицию ЛГБТ, представленные как революционеры или очень квирные. (Страйкер 1998; Халберстам 1994) Мало людей высказывались против, возможно потому, что те кто были против, были обвинены в трансфобии и были подвержены клевете. Одно знаменитое исключение это вдохновляющая американская лесбиянка, феминистка, певица и авторка песен, Аликс Добкин, которая имела смелость выступить против FTM транссексуальности, озабоченная проблемами молодых лесбиянок в своем сообществе. (Добкин 2000) В этой главе я рассмотрю, что происходит в этой эпидемии, и поставлю его в политический и исторический контекст угнетения лесбиянок. Я буду называть FTM в женском роде и MTF в мужском роде, чтобы подчеркнуть их изначальный пол. Использование рода, которым эти люди хотят, чтобы их называли, делает политический анализ очень сложным.