США и борьба Латинской Америки за независимость, 1815—1830

Вторичная ратификация Трансконтинентального договора положила конец спорам об «уступке Техаса». Видимо, для четверых противников ратификации, в числе которых был и знаменитый представитель Миссури Томас Харт Бентон, камнем преткновения стал именно «техасский вопрос»[836]. Через пять дней, 24 февраля 1821 г., мятежный генерал Агустин де Итурбиде провозгласил план Игуала, требовавший независимости Мексики. 28 сентября победоносная хунта окончательно объявила о независимости страны. С тех пор Техас стал яблоком раздора в отношениях Соединенных Штатов уже не с Испанией, а с Мексикой.

В январе того же 1821 г. произошло куда менее заметное для современников событие, чье значение для будущего Техаса окажется неизмеримо выше любых парламентских дебатов или дипломатических переговоров. Разорившийся немолодой предприниматель из

Сент-Луиса Мозес Остин получил от губернатора Мартинеса право поселить в Техасе, на берегу реки Колорадо, 300 семей колонистов. По иронии истории, с разницей всего в несколько недель власти США, окончательно ратифицировав Трансконтинентальный договор, официально отказались от притязаний на Техас, – а власти Испании дали формальное разрешение на освоение этих земель североамериканскими гражданами.

Остин-старший умер, не успев воспользоваться привилегией, и дело отца с успехом продолжил сын Стивен, подтвердивший свое право у мексиканских властей: сперва у правившего с сентября 1821 г. Итурбиде («императора Агустина I»), а затем, после его свержения в 1823 г. в республиканском Конгрессе. Итак, Техас стал ареной не государственной, а «вольной» фермерской колонизации под руководством хитроумных дельцов. Вскоре начали завозить и негров-рабов, причем поток этот не прекратился и после окончательного запрета рабства в Мексике в 1829 г. Стивен Остин был лишь главным среди многих empresarios[837], получивших полномочия освоить те или иные территории мексиканского штата Техас-Коауила. За считанные годы североамериканские поселенцы превзошли количеством мексиканцев и индейцев. Джефферсон предсказывал Техасу будущее сахарной житницы США, Тримбл надеялся собирать урожаи кофе, но на деле главным занятием поселенцев стали скотоводство и – как повсюду на Юге – хлопководство (в последнем прав оказался Арчер).

3 января 1823 г. мексиканское правительство приняло либеральный закон о колонизации: поселенцы на 6 лет освобождались от всех налогов, а следующие 6 лет платили их в половинном размере. Хотя законом предписывались существенные преимущества для мексиканцев и католиков, это условие никак не затруднило деятельность колонистов. Никто ведь не мешал североамериканским поселенцам формально числиться мексиканскими подданными и католиками. Уже в том же году государственный департамент Мексики начал зондаж агрессивных намерений Соединенных Штатов[838], но никаких действий предпринято не было.

В 1824–1825 гг. Остин и другие предприниматели добились разрешения поселить 10 тысяч семей из США[839]. Вновь основанные поселки процветали, разрастались и вскоре начали представлять серьезную угрозу для мексиканского правительства. Уже с 1826 г. североамериканцы начали создавать отряды рэйнджеров (rangers) – вооруженной револьверами конной полиции. У Мексики же не было никаких возможностей содействовать заселению Техаса своими уроженцами. Первое восстание североамериканских поселенцев, провозгласивших независимость, произошло под предводительством Хэйдена Эдвардса (1771–1849) в декабре 1826 г. Дело все скорее шло к неизбежному конфликту, который в итоге разразился в 1835 г. и привел к отделению Техаса. В 1845 г. независимая республика Техас вступила в состав Соединенных Штатов, а после тяжелого поражения в войне 1846–1848 гг. Мексика вынуждена была смириться с потерей.

Уже к концу 1820-х гг. техасский колонизатор мог гордиться успехом своего начинания: «Перспективы этой страны очень быстро улучшаются; ее наполняют самые уважаемые эмигранты. Упорство и время устранили препятствия, тормозившие заселение Техаса, когда я приступил к этому предприятию. Он был тогда пустыней, лишенной ресурсов, наводненной враждебными индейцами, без организованного правительства. Подлинную цену земли либо не знали, либо в ней крайне сомневались. События доказывают, что я был прав – еще несколько лет и процветание Техаса поразит многих…». Знаток Северной Америки «от Коннектикута до Мексики», Остин считал Техас лучшим местом континента, если не считать долину Миссисипи[840].

Администрация США не осталась в стороне от проблемы Техаса. Уже в своих первоначальных инструкциях новый государственный секретарь Клей ставил посланнику Пойнсету задачу зондировать отношение мексиканского правительства к возможному пересмотру еще не размеченной границы по реке Сабине. Возможно, Мексика готова согласиться с границей вдоль реки Бразос, либо по Снежным горам, по