Стая

Дикие пейзажи за окном постепенно перетекают в выжженные на солнце равнины. Роскошную изумрудную листву сменяют кустарники и высохшие деревья, корчившиеся на каменистой почве подобно посеревшим от времени скелетам.

Забравшись на верхнюю полку купе, я распутал наушники и устроил себе довольно удобную высокую засидку, откуда было прекрасно видно все, что происходит за окном. Уткнувшись подбородком в свернутое одеяло, любуюсь видами, сонно покачиваясь в такт движению поезда.

Эстер на нижней полке спокойно спит, достав из комплекта постельного белья только мягкую подушку и рухнув на нее без сил. В глубине души я был рад, что она доверяла нам и могла расслабиться.

Вальтерия опять куда-то подевалась. Может быть, она пошла поговорить с проводником или не выдержала скучной тишины и решила прогуляться по поезду. Достав оба наушника, прислушиваюсь и аккуратно втягиваю носом воздух. Мятный запах вампира витает где-то совсем рядом. Рихтенгоф стоит прямо за дверью купе, патрулируя полупустой коридор.

В последнее время она напряжена даже больше, чем обычно.

Засунув плеер в карман толстовки, я осторожно спрыгиваю с верхней полки и влезаю в кеды. Оглянувшись и убедившись, что Эстер не проснулась, я на цыпочках выхожу в коридор, стараясь создавать как можно меньше шума. Мои догадки подтвердились — Вал стояла в коридоре, облокотившись на перила и безжизненно глядя в окно.

— В чем дело? — недоуменно спрашивает она, заметив меня.

— Ни в чем, — безмятежно откликаюсь я и встаю рядом. — Просто хочу составить тебе компанию.

— Как там Эстер?

— Сладко спит и видит сны. Сколько нам еще ехать?

Вал поднимает взгляд на большие круглые часы, висевшие над проходом в коридор.

— Часов шесть, не меньше. — Она снова переводит взгляд в окно. — Надеюсь, что за это время с Байроном ничего не случится.

— Все будет в порядке.

В наших просторах было гораздо темнее, чем на открытых равнинах. Все дело в плотных ветвях, не пропускающих свет на лесные тропы.

— Возвращайся, — коротко говорит Вал. — Тебе нужен отдых.

— А тебе нужно расслабиться.

— Мне?

— В последнее время ты слишком сильно беспокоишься, — говорю я. — Не забывай, что есть вещи, которые никак от тебя не зависят.

Вал отворачивается, слегка сгорбившись возле окна.

— Ты не можешь знать, что я чувствую.

— Я знаю тебя. Мне этого вполне достаточно.

Громко фыркнув, Рихтенгоф выпрямляется и скрещивает руки на груди. Хмуро глядя в окно, она старается не встречаться со мной взглядом.

— Разум живых существ не предназначен для анализа посторонними, — лекторским тоном заявляет вампир. — Мысли всегда будут находиться в хаотичном движении, потому что именно так и формируется целостность сознания.

— Ты всегда умничаешь, нервничаешь. — Я устало зеваю и целую ее в плечо.

Несмотря на то, что еще секунду назад Вал была напряжена как пружина, я чувствую, что ее мышцы слегка обмякают.

— Иди спать, — тихо просит она.

— Ладно, уговорила… вернусь в купе. Разбудишь меня, если что-нибудь понадобится?

— Несомненно.

Наклонившись вперед, целую Вальтерию в щеку. Сердце переполняется бесконечной нежностью к моей буке, нос щекочет легкий запах мяты. Я смеюсь, услышав недовольный возглас. Со стороны можно подумать, что вампир терпеть не может мои прикосновения, но я-то знаю, что она просто каждый раз смущается. И защищается единственным знакомым способом — ворчит. Если кого-то ее резковатый тон мог задеть, то я будто всегда читал между строк. И никогда не обижался.

Прокравшись в купе и скинув кеды, забираюсь на верхнюю полку. Эстер продолжает спокойно спать, свернувшись калачиком и обняв подушку обеими руками. Какое-то время смотрю в ее безмятежно-спокойное лицо, не понимая природу чувств, просыпающихся внутри. Она, несомненно, была замечательной девушкой, но внимание мое привлекли далеко не ее красота или обаятельность.

Эстер казалась мне знакомой.

Словно мы уже встречались в предыдущей жизни или виделись там, откуда кто-то перераспределяет души в тела других рождающихся людей.

3

— Уже жалею, что не прицепил к поезду свою машинку и не приволок сюда.

— Прекрати, Джексон, — бурчит вампир, поправляя на плече свою кожаную сумку на длинном ремне. — Эстер, ты в порядке?

— Да, — сдавленно откликается девушка. — Надеюсь, мы не опоздаем.

Вал ничего не отвечает. Тяжело вздохнув, она снова шагает вперед, обгоняя нас на несколько шагов.

Сойдя с поезда на перроне, мы пытались сообразить, каким образом можно было бы безопаснее всего добраться до чертовых досок. Автобусы в эту заброшенную часть города не ходили, поэтому пришлось собирать свои скромные пожитки и шагать в сторону пирса пешком. Надеясь на короткое путешествие вдоль шоссе, я был разочарован узнать, что идти придется не меньше двух часов. Услышав про длину маршрута, Эстер едва в обморок не упала — девушка беспокоилась за Байрона и Терри. Чем дольше мы блуждаем тут, тем в большей опасности оказываются они.