Сталин, Иван Грозный и другие

Первоначально сценарий, к которому позже приложил свою руку и Эйзенштейн, написал Петр Павленко, приближенный к власти литератор средней руки (автор сценариев для верноподданнических, бездарных кинофильмов «Клятва» и «Падение Берлина»). Сценарий был написан с прицелом на занимательное зрелище для самого непритязательного советского зрителя. Он делил мир на черную и белую половины и следовал канве событий, установленной историками на основании скудных летописных источников, и на не претендующего на научную достоверность «Жития святого и благоверного князя Александра Невского» (вторая половина ХIV в.)[505]. В этом сценарии мифологизированный Невский жестоко бился с Западом и пытался стерпеться с татарским Востоком, но был коварно отравлен золотоордынским владыкой[506]. Дорабатывая сценарий (ввел три очень яркие сцены), а потом, снимая фильм, Эйзенштейн приступил к изучению известных летописных источников, в том числе привлекая новые данные археологии и консультируясь с руководителем Новгородской археологической экспедиции А.В. Арциховским. Эйзенштейн знакомился с археологией Новгорода и Пскова, а также ландшафтами, связанными с Переславлем-Залесским и предполагаемым местом Ледового побоища в 1242 г. на Чудском озере. Не случайно, узнав, что древнейшие постройки Новгорода за столетия ушли глубоко в землю и поэтому в древности выглядели далеко не так, как в его время, режиссер перенес съемки на берег Москвы-реки в специально отстроенный макет. Неизвестно кто, но я думаю, что именно Сталин, через чиновников из Комитета по делам кинематографии дал команду приблизить фильм к историческим реалиям, для чего были привлечены ведущие историки Ю.В. Готье, А.В. Арциховский, В. Сыроечковский, Н.П. Грацианский, М.Н. Тихомиров, литератор и сценарист Виктор Шкловский. Больше того, в процессе работы над фильмом в 1937 г., собрали специальное совещание историков, на котором сценарий подвергли серьезной критике. Без команды свыше такие научные силы вряд ли можно было привлечь для обсуждения не очень серьезного произведения. В архиве Эйзенштейна сохранились отзывы перечисленных авторов[507]. Если большинство рецензентов ограничилось многочисленными замечаниями частного характера, особо не возражая против исторической концепции будущего фильма, то мнения Арциховского и Тихомирова были противоположны. Арциховский, сделав ряд очень существенных замечаний, все же высоко оценил сценарий, назвав его «выдающимся в художественном отношении». Больше того, он предложил себя в качестве консультанта и рекомендовал привлечь коллег-археологов Б.А. Рыбакова, С.Р. Киселева и С.П. Толстова[508]. Эйзенштейн воспользовался услугами только Арциховского, и его имя, как консультанта значится ныне в титрах фильма. Более критически высказался Тихомиров, который даже после триумфального выхода фильма на экраны страны продолжал считать его антиисторическим и в целом нелепым. Рецензия Тихомирова на сценарий также находится в фонде Эйзенштейна, но, в отличие от других отзывов, она была опубликована тогда же, в 1937 г., в одном из ведущих журналов «Историк-марксист» и потом многократно переиздавалась автором. Фактически сценарий был им забракован перечислением массы исторических нелепостей и ошибок и заключением: «Если бы авторы сценария серьезно поработали над историческими источниками, они сумели бы понять красоту и величие нашего прошлого и могли бы создать сценарий, достойный имени «Русь» и великого исторического прошлого русского народа»[509]. Тихомиров продолжал искать реальное место битвы, изучать ее обстоятельства и новгородскую культуру до конца своих дней, но, как мне кажется, выдающихся успехов в этой области не достиг.

Судя по «Мемуарам», Эйзенштейн болезненно воспринял критику историков в свой адрес. Позже он вспоминал это обсуждение в комических тонах, отмечая, как историки гадали об истинной причине смерти Александра на пути домой из Орды (обострение туберкулеза?) и его возможном физическом облике: «Тот же академик – или это был другой? – вспоминал Эйзенштейн, – стараясь обрисовать мне общие данные о внешности моего будущего героя, сказал, что бородою он был «вроде… Некрасова»[510]. Автор снял наиболее заметные несуразности, но в целом и концепция, и большинство «исторических» героев в сценарии сохранились, хотя среди них только Александр Ярославич существовал когда-то во плоти. Достаточно указать, что среди них были легендарные Иван Данилович Садко, Буслай и др.). (Не по его ли образцу писал Ал. Толстой своего «Ивана Грозного» с участием того же Садко, Василия Блаженного и т. д.? О связи их творческих замыслов речь впереди.) После доработки сценарий получил новую редакцию и название «Александр Невский»[511] и был отправлен на отзыв заказчику, т. е. Сталину. 5 мая 1938 г. сценарий попал в канцелярию вождя, а через месяц отзыв в устной форме был передан адресату: «Кажется, вышло неплохо» (см. документ ниже). В архиве Сталина находится первоисточник этого сообщения:

«5. V.1938 г.