Стальное сердце под угольной пылью

– Тш-ш-ш. Не нервничай. Всё нормально. – Девушка медленно и плавно тянула руку с птицей в квартиру. Ворона отступала всё дальше. Тыльная сторона ладони, фаланги, кончики пальцев. Некоторое время ворона балансировала на самом краю, помогая себе крыльями. Её серые глаза умоляюще-гневно смотрели на девушку. Девушка улыбнулась и быстрым движением кисти едва не поймала птицу за лапки. Ворона сердито каркнула и взлетела. Девушка растерянно посмотрела ей вслед.

В третьем часу дня в квартиру вошло солнце. Температура воздуха тут же поднялась градусов на пятнадцать. Она задёрнула шторы, но это лишь прибавило духоты. В поисках прохлады она села на пол. Всё вокруг стало липким. На шторах горели жёлто-оранжевые прямоугольники. Казалось, за ними плавятся стёкла. Она почти ожидала увидеть тонкие вязкие ручейки под подоконником.

Такая жара посещала город нечасто и ненадолго, максимум дня на три. Легче от этого не становилось.

Она встала, закинула всё необходимое в рюкзак и вышла из дома. Как и всё живое и более-менее разумное она стремилась к воде. Трава во дворе пожелтела, но держалась прямо. Детская площадка пугала тишиной. Над песочницей танцевало марево. Спасительные тени били в спину. Она шла через бетонно-асфальтовое пекло.

В частном секторе, среди невысоких домов и коттеджей дышалось легче. Сквозь заборы мелькали надувные бассейны, старые ванны, тенты, лежаки, потные тела.

Посреди дороги дети играли в брызгалки. Над ними в пронзительно голубом небе парил Байдаевкий мост. Тонкие опоры таяли в жарком мареве. Алые перекрестья балок плыли над крышами домов. Дети смеялись.

За частным сектором начиналось поле. Через поле тянулись сеть грунтовых дорог и две высоковольтные линии. От реки обтекавшей поле с двух сторон плыл призрак прохлады. Она шла по выбранной наугад грунтовке и считала прятавшихся в траве коров. Где-то высоко там, куда лень задирать голову, гудели провода.

На середине пути к реке она остановилась и сняла обувь. Земля приятно охладила ноги. Девушка связала шнурки кед прямым узлом и повесила их на рюкзак. Подошвы блаженствовали, пальцы зарылись в траву.

Она оглянулась, проверяя пройденное расстояние. Поле казалось бесконечным как степь. ЛЭП сходились у горизонта, а между ними нарядной игрушкой стояла бело-красная труба Кузнецкой ТЭЦ.

Сверху раздалось громкое карканье. Она подняла голову. На проводе сидела ворона. Она помахала птице рукой. Ворона слетела вниз, у самой земли обратившись парнем не старше двадцати. Серые глаза краснели прожилками. Он болезненно щурился.

– Ты… – она подавила желание попятиться и опасливо посмотрела на него.

– Я не вампир.

– Но… утром…

– Я не вампир. – Он немного помолчал и добавил. – Вампиры выдумка.

– Настоящий вампир именно так бы и сказал, – она улыбнулась, ожидая увидеть улыбку в ответ.

Он скривился.

Дальше они шли вместе. Он то и дело закуривал, морщился и выплёвывал сигарету. Когда закончились коровы, она начала считать сигареты. К пляжу их набралось не меньше дюжины.

Вопреки её ожиданиям на длинном каменистом пляже отдыхало не больше десятка компаний. Со стороны старых заросших тополями карьеров доносилась музыка. Она расстелила покрывало на свободном участке берега. Он спрятался в тень кустов и на все её призывы присоединиться строил страшные рожи. На противоположном берегу круто вздымался высокий холм. У его подножья по узкому прижиму тянулась железная дорога. Линии электропередач перешагивали через реку, взбирались на холм и исчезали за его вершиной. Она стянула с себя одежду, сразу превратившись в подобие панды, и легла на спину. Её розово-белый живот выглядел по-детски беззащитно.

В воде, метрах в десяти от берега, лениво дрейфовал мужчина. Его пивное пузо скользило над мелкими волнами как панцирь морской черепахи. На мелководье пара детей-погодок искала красивые камушки. Откуда-то тянуло ароматным дымом. Она перевернулась и расслабленно прикрыла глаза.

Когда ласково-горячие ладони солнца превратились в шершавые варежки, она поднялась, потянулась и очень медленно вошла в реку. Кромка холодной воды неумолимо ползла вверх. Говорят, что в воду надо окунаться быстро, лучше сразу с головой. Говорят, так легче. Она никогда этого не понимала. По своей воле броситься в давящую парализующую хватку тысячи маленьких ручек. Пусть кратковременную, но всё же.

Постепенно вода дошла до груди. Девушка оттолкнулась ногами от дна и поплыла. Тёмная вода скользила вдоль щеки. У ступней крутились маленькие воронки.

Парень выбрался из тени и теперь стоял у самой кромки воды, не спуская с девушки глаз. Губы его беззвучно шевелились.

Сильное течение снесло её к самому краю пляжа к зарослям ивы. Она выбралась на берег и побрела к своему покрывалу. Он отошёл от реки и лег у вещей девушки. Дети, собиравшие камешки, теперь о чём-то громко спорили. Он поморщился. Их крики эхом отдавались в голове, больно стукаясь о свод черепной коробки.

– «Ненавижу детей! Нет, нельзя ненавидеть. Никого нельзя. Но детей особенно. Угольная крошка, как же болит голова!»