Стальные клыки зверя

— Говоришь, тебе пытались подсунуть пистолет, из которого грохнули архитектора?

— Пытались, но…

— Украсть его сможешь?

— Он, вроде, у Заики.

— Попробуй. Если ты этот пистолет достанешь, то тебе цены не будет. Мы скрутим Черепа.

— Надо бы денег. Знаешь ведь, просто так к Заике не зайдешь.

Егоров вышел в другую комнату, но вскоре вернулся и протянул Рыжему нераспечатанную пачку.

У того просияло лицо:

— Точно не обещаю, но присмотрел я, где он кое-что хранит. Просто так выследил, для интересу.

— Ну, ладно, иди!

Рыжий снялся с дивана и заторопился к двери.

— Оставь зажигалку? — бросил Егоров.

— Зачем?

— В залог…

Рыжий пожал плечами, но зажигалку положил на стол. Когда он исчез за дверью, Егоров поднялся и прошел к камину. Один из его грубо тесаных камней был «живой». Он снял его и просунул руку в тайник, откуда извлек сверток, затем устроился за рабочим столом и долго разворачивал промасленную бумагу, пока на свет не появился пистолет. Пистолет этот он купил пару лет тому назад на барахолке. Продавец честно предупредил: оружие неисправно. Но пистолет «лег» в руку Егорову. Он явственно ощутил, как оружие вливает в него силу, чувство тихой восторженности, защищенности и уверенности. Ему казалось — это чувство поднимается из самых укромных уголков подсознания, из неведомой памяти клеток — человек с оружием прожил миллионы лет, и это явно должно было оставить какой — то след. В общем, Егоров с пистолетом расставаться не захотел. Но оружие, как он поначалу надеялся, исправить не удалось, и он посчитал — этот никогда не выстрелит, но похоже ошибся — пистолет может и "стрельнуть"!

Егоров, забрав оружие и зажигалку, отправился в гараж, где у него было обустроено подобие мастерской — верстак, инструменты, несколько маленьких станков. Когда он положил на верстак зажигалку, то невольно залюбовался работой безымянного мастера из зоны — игрушка выглядела как настоящий пистолет. Затем Егоров принялся воплощать свой план материально. Провозившись в гараже до вечера, но, исполнив до конца задуманное, он вернулся в дом. Разжег камин, и устало опустился в кресло. Тепло живого огня ласково коснулось его лица

На душе было непривычно спокойно — он чувствовал, что получил передышку после вынужденных форсированных действий. Сейчас есть время неторопливо и тщательно оценить ситуацию, трезво взглянув в будущее, изменить планы. Во-первых: стоила ли его возня с Черепом трудов и такого риска. Может плюнуть да забыть? В душе Егоров колыхнулась, протестуя, злоба, да так, что стало ясно: жажда мести сильна, ее придется удовлетворить иначе… он знал, если его чувства раскачать, то на место встанут они не скоро — очень не скоро, так что планы остаются прежними.

Итак, его замысел неожиданный и нестандартный, маловероятно, что Череп заранее почувствует угрозу… Жаль будет, если не получится, но надежда есть. А если получится? Черепа заметут, что тогда? Будут дни и годы. Может он отправится в путешествие — новизна впечатлений, острота ощущений — города, моря и горы. Он вздохнул:

— Поживем, увидим!

Вспомнилась Наташа… Она пришла к ним в лабораторию после института. Молодая, вроде бы красивая, но было в ее лице нечто неправильно, что бросилось ему в глаза. Прошло совсем немного времени, и он эту неправильность уже не замечал, она ему нравилась. Затем он понял, она любит его. Он стал о ней думать: и дома, и в гостях, и на улице. Потом была свадьба. Жили они просто и красиво. Ее присутствие успокаивало его, наполняло радостью — она стоила целого мира!

Егоров незаметно уснул, ему снилась Наташа. Она шла мимо, не глядя, лишь раз бросила на него неузнаваемый, пустой взгляд. Он хотел закричать, но не смог пошевелить окаменевшие губы.

ГЛАВА 21

Картавый сидел у борта грузовика и смотрел, как бегут ему навстречу рослые ели, и исчезают позади. Здесь у решетки было прохладнее. На сердце щемило: по его расчетам уже должен был появиться Цыган. Если только он появиться захочет.

— Если и сегодня не будет, надо что-то придумывать самому, — размышлял Картавый.

Побег — риск страшный! Что и говорить, но сидеть за колючкой он больше не мог, внутри все горело, и не было сил выносить это.

Машины спустились в распадок, у него страшно заколотилось сердце. Вот поворот: открылся вид на сосну. Ему показалось: рядом с ней, вроде, кто-то был. Новый поворот скрыл обрыв и сосну над ним.

— Неужели? — Картавый в тоске и надежде маялся, ожидая, когда будет следующий поворот. Колонна машин приблизилась к реке. Поворот — Картавый ясно различил фигуру человека.

— Есть! — обрадовался он. — Значит, у Цыгана все получилось! Теперь все зависит от меня.

Как он уйдет, Картавый знал. Мазь, что дал ему Косой, действовала безотказно. А из окна медпункта мог уйти даже пацан. Чтобы увидеть окно, часовому угловой вышки нужно перевеситься за ограждение, а если часовой второй вышки будет смотреть в другую сторону…

Он взглянул на Ваську и едва сдержал улыбку:

— А тебе, Вася, — произнес он, старясь наполнить голос металлом, — держать зону!

Заключенные насторожились.

— А ты? — с удивлением поинтересовался тот.