Стальные клыки зверя

Он уже переоделся. На нем свободно сидел серый пиджак и в обтяжку темная водолазка. Лицо он намазал кремом, который придал ему смуглый цвет, наклеил широкие брови, в глаза вставил контактные линзы темного цвета.

— Я эти линзы всегда надевал, когда шел на дело. Глаза у меня приметные, никогда не встречал похожих, — объяснил Картавый.

Теперь он стал похож на жителя Кавказа. Когда Цыгану передали документы для Картавого, он страшно удивился, прочитав его новую фамилию — Саидов. А вот теперь убедился: точно — Саидов.

— Дело-то я и сам найду, сейчас сундуков много, — Картавый пересел на сиденье рядом с Цыганом. — Как тебе показался Череп?

— Да, — протянул Цыган, — кадр еще тот!

— Я тебя предупреждал!

— Поспрашивал я кой кого о нем, — Цыган криво усмехнулся. — Люди даже говорить о нем боятся.

— Да уж…

— В бардачке все документы. Прочитай! Что не понятно — объясню!

Картавый открыл бардачок, достал папку и стал перебирать бумаги:

— А это что?

Цыган мельком взглянул на бумагу и объяснил:

— Это договор, уже согласованный по телефону, осталось только подписать его.

— Десять тысяч кубометров досок? — удивился Картавый. — Да какой смысл везти их отсюда в Азербайджан? Доски можно купить в два раза ближе.

— А мы, вроде бы, собираемся сюда возить чай, вино, фрукты. Машины-то что, обратно пустые гонять, да и доски здесь в два раза дешевле, чем на Урале — труд заключенных, что ты хочешь? Для них этот договор невероятно выгодный. И тебя, представителя фирмы, там ждут, как Бога!

— Так, это командировочные, а что в портфеле?

— Подарки! Три бутылки коньяка, зажигалка. Кстати, звать директора Анатолий Федорович.

— Возьмет, что ли?

— Да уж намекал.

Некоторое время ехали молча. Картавый заучивал телефоны, количество кубометров, адреса общих знакомых, посредников, темы телефонных разговоров, что были записаны специально для него.

— Как там наши? — дрогнувшим голосом спросил Цыган.

Картавый улыбнулся:

— Косой косит по-прежнему. Васька, тот в авторитете, палец в рот не клади.

— А Кабан?

— Кабан бежать надумал, да собаки взяли его. Брезгун мочой исходит. Махаются ребята с ними: и охрану отвлечь надо, да и поучить их Васька хотел.

Цыган шало улыбнулся:

— Жаль, что меня с ними нет, а то бы…

Он придавил педаль газа, «УАЗ» — ик прибавил прыти.

— Вот отсюда, — Цыган показал сквозь ветровое стекло на высокую, одиноко стоящую скалу. — До шоссе десять километров.

— Сколько времени?

— Пять.

— Ровно?

— Две минуты шестого.

— Сейчас уже хватились меня. Ищут. С минуты на минуту поднимут тревогу. Главное, что бы не засекли машину на этой дороге. Сразу будет ясно, что мы из лагеря.

— Когда я вчера ехал, ни одной не встретил! В лагерь есть еще одна дорога, за той, вроде бы, смотрят.

— Деньги остались?

— Остались! — Цыган полез в карман и достал четыре пачки купюр.

Картавый взял себе две и положил в карман.

Цыган неожиданно затормозил.

— Давай выйдем, — предложил он. — Вон с того бугра уже видна трасса. Надо выскочить на дорогу, когда на ней не будет машин.

Картавый кивнул, и они выбрались из машины. С бугра открывалась широкая панорама на тайгу, ее рассекала прямая дорога, по которой они двигались. Дорога уходила вниз, а примерно через полкилометра, она вновь взбиралась, но уже на другой хребет, по склону которого проходила трасса. Влево трасса уходила на север, а вправо вела к Транссибирской магистрали, до нее было километров двести, что по сибирским масштабам было совсем рядом. У Картавого что-то дрогнуло в груди — он был на полпути к свободе. Теперь надо добраться до станции и сесть на поезд… но путь этот не прост. Бесконечные проверки и каждому надо объяснить, что делает в Сибири азербайджанец. Вдруг он в розыске? А кто сейчас верит документам? Долго ли проверить по отпечаткам?

— Ты иди вон туда, — Цыган показал рукой в тайгу. — Выйдешь на трассу, там, рядом КПП, увидишь поворот. Оттуда каждый час в поселок уходит автобус.

— Понятно, — протянул Картавый. — Ну, тогда — до встречи!

— Смотри! — возбуждённо крикнул Цыган.

Из-за поворота на трассе появилась машина, даже отсюда издали был заметен ее канареечный цвет.

— Менты! — ахнул Картавый.

Полицейский «УАЗ» — ик неторопливо катил по трассе. Они некоторое время ожидали, надеясь, что те проедут мимо поворота, но милицейская машина повернула в их сторону — минут через пять менты будут здесь.

ГЛАВА 24

Егоров, закинув руки за голову, лежал на диване. В этой позе он пребывал уже долго. Вначале с некоторой надеждой ожидал звонка от Рыжего, хотя еще только был полдень, а Череп в ресторан припрется к вечеру. Теряя надежду, Егоров принялся мысленно испытывать идею — все бросить, и Черепа, и Рыжего… ему хотелось перемен. Он вздохнул — перемен к лучшему ждать не стоит — их надо добиваться, добиваться изо всех сил, что бы кровь из носа.

Вот сил этих у Егорова пока не было — тоска съедала желания. Звонка все не было …

— Пойду, пройдусь! — решил он и поднялся. У зеркала задержался: — Ну, что Егоров, надо шевелиться — впереди еще целая жизнь!

Поправив воротник светло-серой рубашки, он отправился на улицу.