Станция мёртвых сердец (СИ)

— Ничего, — сказал Артур тихо и осторожно коснулся пальцами его запястья, не желая спугнуть этот недолгий миг доверия. — Ничего ты не сделал не так. Он такой человек, Ретт. Прости, но я думаю, что он погубил Констанс. Как тебе сказать… Есть люди, в которых плещется желчь. Им всегда мало того, что у них есть. Они начинают ценить это, только потеряв, а когда обретают снова — хотят большего. Он хотел твою жену, потому что она не принадлежала ему. Потому что она не принимала наркотики. А потом потому, что она просто была жива. И, прости меня, я не думаю, что хоть раз за пятнадцать лет он заметил, как она мучает тебя. Ты сейчас рассказал, как ты помогал ему, но ни разу не упомянул, как бы он помог тебе.

— Он дал мне шанс познакомиться с Жозефиной. Он привёл меня туда, куда я никогда не попал бы без него. Он дал мне возможность наладить торговлю с Эрханом.

— Ретт… Послушай себя. Он тебе сам сказал, что привёл тебя лишь потому, что это было нужно ему самому. Также и с этой афёрой с Эрханом. Он хотел выкарабкаться сам. И снова за твой счёт. Сколько ещё было таких случаев?

Ретт покачал головой.

— Не знаю. Не хочу в это верить.

— А придётся. Я никогда не говорил, но когда мы с тобой разошлись в первый раз, он хотел перекупить меня. Тихо! — заметив, как Ретт рванулся вперёд, Артур поймал его плечо и уложил обратно. — Не в том смысле, Ретт. Меня всё-таки хотят трахнуть не все твои друзья. Его интересовала моя работа. Он просил меня уйти из «Дуглас корп» или начать шпионить для него. Говорил, что это для твоей же пользы, но как бы я не был наивен, всё-таки что-то понимал и тогда.

— Почему ты не сказал сразу?

— А ты бы мне поверил? — Артур криво усмехнулся, — ты даже спустя три года всё ещё верил ему, а не мне.

— Да, — Ретт опять отвернулся к потолку.

Теперь уже Артур целиком сжал его руку и продолжил.

— Ты не дурак. Такое бывает. Знаешь, я тоже верил Карлайлу. Конечно, я знал его не двадцать лет, и всё же… Для меня это была настоящая дружба, пока однажды он не пришёл ко мне, как к другу, и не отымел, как шлюху.

Ретт безрадостно усмехнулся.

— Ну да. Чем-то похоже.

— Похоже, Ретт. Просто… ты действительно умеешь любить до конца. Без границ. И ты прав, если бы ты был другим, я бы не влюбился в тебя.

Артур крепче сжал ладонь Дугласа, и ему показалось, что тот тоже немного стиснул пальцы, однако Ретт всё ещё продолжал смотреть в потолок.

— Он хотел избавиться от тебя, — продолжил Ретт через какое-то время. — Значит, всё-таки я во всём виноват.

— О чём ты?

Ретт медленно повернулся к нему.

— Похищение. Он сказал… — Ретт замолчал.

Артур закрыл глаза и вздохнул, заставляя себя успокоиться. То, что до сих пор было лишь подозрением, обретало плоть, и это принесло неожиданное облегчение. Артур улыбнулся, неожиданно для самого себя поняв внезапно, что больше ему не придётся смотреть на десятки знакомых с подозрением, не зная, за чьей доброжелательной маской таится лицо похитителя. А затем Дуглас отобрал у него руку, и Артур ощутил прикосновение шершавых пальцев на шраме. Никто и никогда не касался его, даже Дэрек. Когда-то давно Артур просто отказался об этом говорить, и Дэрек больше не спрашивал, делая вид, что красной полосы не существует. Но она была. Только двое знали о том, что она значит для Артура. И когда пальцы коснулись шрама, он резко открыл глаза, вглядываясь в лицо Ретта и привычно отыскивая в нём отвращение, но встретил только боль.

— Это потому, что я использовал тебя, — сказал Ретт тихо.

Артур вздрогнул. Этих нескольких слов оказалось достаточно, чтобы он увидел картину, которую только что выстроил для себя Ретт, но Дуглас уже продолжал.

— Он хотел избавиться от тебя, потому что я доверил тебе то, что не доверил ему. Не надо было вводить тебя в «Дуглас корп».

— Нет, Ретт! — Артур перехватил его руку и сжал. — Я благодарен тебе. Ты поверил в меня. Ты дал мне возможность начать собственную жизнь. Если бы не ты, я бы… Не знаю, что бы мне оставалось? Искать другого покровителя, как… как твоему Джереми.

Ретт медленно покачал головой и слабо улыбнулся.

— Джереми никогда не хотел большего. Ты… Это всегда было видно. Тебе было бы мало просто постели. Но лучше бы так, чем позволить Бёлеру так изуродовать тебя.

Артур покачал головой и прижал к щеке ладонь Ретта.

— Ты не виноват. В этом — точно. Я много думал об этом и мог бы назвать десяток причин, почему это произошло, а теперь к ним прибавилась ещё одна, но сейчас не надо об этом. Всё прошло.

— Я тоже… нашёл десятки причин. И я всегда знал, что пристрелю того, кто сделал это с тобой.

Артур улыбнулся одним уголком губ.

— А ты не думал, что я хочу сделать это сам?

Ретт ответил такой же грустной улыбкой. Он чуть шевельнул пальцами, поглаживая бархатистую кожу на скуле, которой не касался так давно. Артур прикрыл глаза, и Ретт был уверен, что видит, как он тянется навстречу этому касанию. Он позволил себе наслаждаться этим мгновеньем ещё секунду, а затем убрал руку.

— Ты не позволишь мне простить Клауса, ведь так?

Артур резко открыл глаза и внимательно посмотрел на него.