Старость — это надолго

— Безумное решение. Это меня прикончит когда-нибудь. Вот тогда они попляшут с похоронами, — хохотнул брат Модест, похлопав себя по неохватным бокам. — Не будем о грустном. Сегодня на ужин жареная курочка, а после с удовольствием поболтаю с вами у огонька. И еще будет очень здорово, если ваш слуга натаскает воды. Ему это точно по силам, а с меня яблочный пирог.

— Он с радостью поможет, — ответил доктор, увидев, как загорелись глаза Лу при известии о сладкой выпечке. — Что касается вечера, я с не меньшей радостью проведу его на кухне. В монастыре это, пожалуй, самое уютное место.

— Не представляете, как я рад это слышать. Хорошую компанию здесь не найдешь. Брат Рикардо, безусловно, замечательный слушатель, но мне все же хочется слышать голос собутыль… собеседника хоть иногда. Да и помощи по кухне не дождешься: он слишком изнурен работой в саду.

— Я слышал, брат Рикардо не ест мясного?

— Совсем нет, только растительная пища. Это при его-то работе — потрясающая сила духа! Я бы так не сумел.

— Я б помер за неделю, — буркнул Лу.

Толстяк окинул его взглядом и рассмеялся:

— Если бы можно было делать ставки, я бы сказал: за три дня. Такому богатырю нужно много еды. Мой брат мог съесть целого козленка после охоты. Я сам одолевал не меньше половины в молодые годы, да еще полбочонка доброго вина… — вспоминая былое, монах зажмурился от удовольствия. — Не будем же задерживаться и направим наши стопы в трапезную. Поверьте, похлебка со свежим хлебом и монастырский сидр ненамного хуже.

За обедом Андре внимательнее обычного наблюдал за остальными. Удивительно, как он раньше не заметил, что в сторону настоятеля косых взглядов более чем достаточно. Монахи в целом напряжены и избегают смотреть друг на друга. Расслабленно выглядел только повар, который успел опрокинуть стаканчик перед трапезой и раскраснелся еще больше.

После обеда Лу побежал следом за братом Арманом на конюшню, желая навестить Гнедого.

Андре прошел вместе со слугой до внешнего двора, но дальше их пути разделились. Доктор свернул к кладбищу. Среди могил он не нашел ничего интересного: надгробия из тесанного камня перемежались со скромными деревянными крестами. Судя по полустертым датам, последний каменщик Сан-Антонио умер четырнадцать лет назад.

Позади церкви раскинулся монастырский сад. Среди яблонь прохаживался брат Рикардо, внимательно осматривая ветки. Андре издали поглядел на молчальника, раздумывая: подойти сейчас или позже, когда на руках будет больше информации. Он решил не терять времени и зашагал по гравийной дорожке к садовнику.

— У вас потрясающий сад! Просто не верится, что здесь можно управиться в одиночку…

Молчальник стоял прямой как палка, сверля доктора взглядом. Комплимент своей работе он принял как должное и не посчитал нужным реагировать. Андре внутренне поежился, но продолжил «разговор»:

— Думается мне, яблок в этом году будет много…

Ни один мускул на лице монаха не дрогнул, однако его взгляд едва не прожег доктора насквозь. Тот понял, что попал впросак, пытаясь вести светскую беседу с фанатиком, и спешно попытался исправить ситуацию. Здесь лучше говорить напрямую.

— Простите, я меньше всего хотел отнять ваше время. Я действую по указанию аббата Лорана. Видите ли, в Сан-Антонио творится неладное… по его мнению…

Губы монаха изогнулись в презрительной усмешке. Настоятель явно не пользовался у него авторитетом. Андре перевел дух и продолжил:

— Во-первых, пропала ряса. Прямо с бельевой веревки…

Хрясь! Монах взялся за ближайшую ветку и одним движением отсек ее. Нож он все это время прятал в широком рукаве. Садовник все внимание сосредоточил на яблоне со слишком разросшейся кроной. Андре стоял с каменным лицом, пытаясь успокоить сердце, которое изо всех сил пыталось выскочить из груди.

— Полагаю, вы ничего об этом не знаете… — на сей раз брат Рикардо удостоил его коротким кивком. — Не стану вам мешать.

На негнущихся ногах доктор зашагал обратно. Чертов фанатик! Как там говорил брат Модест, некоторые считают его высокомерным? Это мягко сказано! Кастилец совершенно безумен в своем религиозном рвении. Никто и ничто его не волнует, какой там заговор, он и пожара под собственным носом не углядел бы!

Немного успокоившись, Андре направился к конюшне. Лу был внутри, расчесывал гриву Гнедого, в которой всякий раз волшебным образом находились репейники. Монастырский ослик, привязанный к телеге посреди двора, щипал редкую травку. Брат Арман сидел на старой колоде, рассматривая туманную даль над вершинами.

Доктор не представлял, с чего начать разговор с возницей, поэтому выбрал самое очевидное:

— Думаете, будет дождь?

— Может, да, а может, нет. Мне-то лучше, чтобы не было.

— Собираетесь в деревню?

— Да, завтра на рассвете. Между прочим, ваш парень мог бы мне помочь с погрузкой? Вон те ящики нужно забросить на телегу, — он показал в сторону склада. Там под навесом стояло несколько ящиков довольно внушительного размера. — Уже пятый день погрузиться не можем. Я обычно сам управляюсь, но спина совсем замучила.