Старость — это надолго

— Думаю, Лу не откажется вам помочь. Я приказал ему слушаться монахов как меня. Кроме того, парень так благодарен вам за заботу о коне, что будет стараться изо всех сил, — тут Андре вспомнил о просьбе брата Модеста и поспешно добавил. — К ужину ему нужно натаскать воды на кухню, и едва ли после отбоя он встанет до рассвета — но в остальное время распоряжайтесь им как угодно.

— Я договорюсь, не переживайте, — ухмыльнулся брат Арман. — Брат Серхио еще заколотить ящики должен перед погрузкой, а это случится не раньше ужина.

— А что вы возите в деревню? — поинтересовался доктор.

— Фрукты из сада в основном, иногда лекарственные травки. Сидр, ясное дело…

— И когда-то вы все успеваете… Настоятель жаловался на нехватку рук. Я полагал, что речь идет о выживании, но монастырь даже что-то производит…

— Собрать яблоки и груши мы еще способны. А вот для работы на прессе пару крепких ребят из деревни нанимают. Это всего-то неделю занимает, обходится нам недорого. Остальное тоже сами потихоньку. Я еще ого-го, когда здоров, — монах с сожалением потер поясницу.

— Я слышал, вы уж с год жалуетесь на спину… Может быть, тайные ночевки в конюшне поспособствовали ревматизму? — лукаво спросил Андре. Брат Арман искоса взглянул на собеседника и кивнул.

— Они, конечно. Только как без того — ослик один боится. Я предлагал корову завести, чтобы не скучно им было, да отец Лоран уперся рогом — и ни в какую. Вот и приходится мерзнуть на сене, очень уж Серого жалко.

— Отчего же настоятель выступает против коровы? Это же молоко и… что там еще. Вам, полагаю, все равно, ухаживать за одним животным или двумя.

— Мне все едино. А комендант наш по упрямству сто очков вперед любому ослу даст.

— Это я заметил, — улыбнулся Андре, надеясь завоевать доверие монаха. — А чем вы занимались до того, как ушли в монастырь? Такую привязанность к животным я пока встречал только у собственного слуги.

— В цирке работал. Там родился и вырос. Мальчишкой на подхвате бегал, потом акробатом. Отец говорил, что в силачи надо подаваться, а не трюки показывать с моим-то ростом. Только я его не слушал. Расшибся вот, пришлось в конюхи идти. Только я не жалел никогда: с лошадками и осликами мне лучше всего работалось.

— Никогда бы не подумал! А некоторые из братьев считают, что вы из разбойничьей шайки, замаливаете здесь грехи…

— Грехи здесь многие замаливают, — усмехнулся брат Арман. — Только мои — не самые поганые; разбойничать не приходилось… А о слухах знаю. Я ни с кем о былом не трепался, артистов многие не любят. Вот откуда ноги растут.

— Зачем же таиться? Неужели вас забавляют слухи о разбойничьем прошлом?

— Мне-то что? Хотят — пусть болтают, меньше лезть будут.

— А у вас будет больше времени на заботу о вашем питомце? — улыбнулся Андре.

— И о вашем тоже. Я посмотрел: нога получше. Через пару дней сможете добраться до деревни без проблем. Там кузнец хороший, и возьмет недорого. Я завтра поеду, договорюсь с ним насчет Гнедого.

— Буду очень признателен. И все-таки, неужели вас совсем не волнует, что братья вас считают опасным человеком?

— Мне нет дела, кто что болтает. Моя работа — ослика кормить, да в деревню ездить. А что болтают полоумные старики — на их совести останется.

— Вообще в монастыре не самая дружелюбная атмосфера, — заметил доктор. — Я хочу сказать, что большинство монахов не ладят между собой. Или мне показалось?

— Ладят только повар с молчуном, это да. И брат Дамьен за настоятелем, как комнатная собачка, бегает, — впрочем, на его месте любой бы бегал.

— Вы намекаете на тяжелый нрав отца Лорана? Неужели он такой уж мерзавец? По правде говоря, я и от других братьев не слышал о вашем настоятеле ни одного доброго слова.

— А он их попросту не заслуживает. Старый вояка, свинья и хам. Власть ему в голову бьет так, что держись. Если хотите добрых слов о коменданте — за этим не ко мне, — брат Арман с усилием поднялся с колоды, потер поясницу и зашагал к ослу.

Андре не решился следовать за стариком, который явно потерял интерес к их беседе. Он прошел к складу, в дверях которого сидел с обычным хмурым видом брат Андони. Он оставался единственным из монахов, с которым доктор еще не разговаривал. Судя по неприветливому лицу, старик был вполне доволен этим обстоятельством. Эконом был высоким и худым. Очевидно, следить за складом его поставили… или посадили в силу природной хилости — едва ли он был способен на более тяжелую работу.

— Добрый день. Я не имел удовольствия представиться вам лично. Доктор Андре Эрмите, гость вашего монастыря… — не дождавшись ответа, он продолжил. — Брат Арман попросил моего слугу помочь с погрузкой ящиков на телегу. Когда мне лучше прислать его?

— После ужина, — нехотя ответил монах скрипучим от долгого молчания голосом. — Брат Серхио еще должен заколотить ящики.

— Отлично. До ужина он как раз будет помогать на кухне. Может быть, вам на складе тоже нужна помощь? Мой Лу крепок и всем сердцем рвется расплатиться за гостеприимство.

Выражение лица монаха несколько смягчилась.