Steamout. Story of Joanna (СИ)

Начиналась она плавно и нежно, но с каждым новым аккордом набирала всё большей и большей глубины звучания. Многозвучия становились всё витеватее и витеватее, руки леди так и порхали бабочками над черно-белыми клавишами, нога сильно вжималась в педаль снизу, придавая звучанию большей глубины, и чем быстрее близился конец мотива, тем сильнее становился натиск Выжившей. На финальном крещендо, что должен был вложить всю мощь и суть мелодии, она сорвалась. Рука неловко скользнула по клавишам, извлекая неприятные звуки, оборвав мотив. Леди вспомнила, как этот самый отрывок всё никак не получался у неё, и вспомнила жгучую боль в руках после ударов о зубы рояля — так воспитательница помогала ей лучше запомнить материал, чтобы не повторять те же ошибки.

Миссис Джексон обескураженно приподняла руки: как так, она не ожидала, что сорвётся сейчас, да и при друге. Тем более, женщина думала, что уже приноровилась контролировать свои воспоминания. А нет, их не стереть, и они всё накапливаются и накапливаются, пока не прорывают плотину-барьер и бурным потоком затопляют сознание.

— Эй, — напарник был тут как тут, — всё хорошо, птичка?

— Нет, — она замотала головой, — вспомнила кое-что неприятное. Скоро пройдет. Прости.

— За что хоть извиняться… — проговорил он и тоже замолчал. У них бывали такие моменты — когда оба отдавались пережитому и ненадолго выпадали из реальности.

— Но ты очень хорошо играешь, — наконец-то разорвал тишину Ник. — Научишь меня когда-нибудь?

— Да хоть сейчас, — улыбнулась леди.

— Хорошо, — Валентайн вновь придвинулся к ней. — Ну, показывай.

— Подожди, ты серьезно? — немало удивилась Выжившая и вопросительно вскинула брови. — Я думала, это шутка.

— Нет-нет. Без шуток.

— Всерьез?

— Всерьез-всерьез, — кивнул робот. — Кто знает, когда ещё меня научат игре на рояле. Тем более, быть может в будущем это знание мне пригодится.

— Да-а-а, — протянула Джоанна, веселясь. — Думаю, в самом ближайшем будущем. Дня через три тебя точно возьмут на работу. На Пустоши ведь так востребованы пианисты!

Она заправила выбившуюся прядь за ухо и начала посвящать напарника в тонкости этого дела, начиная с простейших азов. Тот схватывал всё на лету и неудивительно: механическая плата памяти позволяла ему усваивать информацию как по щелчку пальцев.

Вскоре дурное настроение леди окончательно улетучилось, уступив место умиротворенности. Было что-то необычайное в том, как он умел подмечать её невзгоды и забирать их, отдавая назад только тепло и умиротворение. То, как он превращал всё в шутки, заставляя её смеяться или же отвлекал на что-нибудь. Видимо, так и сам боролся в свое время с приступами ностальгии, но ещё и запутанными и непонятными.

Спустя полтора часа они уже могли играть в четыре руки: леди показала обе партии приглянувшейся когда-то песни, и робот одним духом запомнил её. Полилась красивая безмятежная мелодия, славящая прошедшие когда-то солнечные деньки, но так же напоминая о тех, что ещё поджидают всех рано или поздно. А их локти то и дело соприкасались, и леди тихонько улыбалась, немного заробела, но тут же взяла себя в руки.

Наша жизнь — как этот рояль*. Вся исполосована белыми и чёрными линиями, постоянно чередующимися между собой. Но не стоит забывать, что без чёрных клавиш красивой мелодии не создашь…

— Спасибо за игру, — мягко сказала Джоанна после того, как последние ноты песни утихли, и между ними в который раз повисла неловкая тишина.

— Что ты, — детектив дёрнул плечом, — тебя за урок стоит благодарить. Так вот… Возвращаясь к нашей беседе на балконе, — вмиг повернул разговор в другое русло он. — Ты ещё не передумала помогать мне?

— Нет, — качнула головой Выжившая. — Я полностью свободна, не считая, конечно, нашего расследования с леди Ребиндер… Но оно подождёт.

— Хорошо, — кивнул Валентайн и, встав, направился к окну. — Пожалуй, следует рассказать историю полностью. Вернее, то, что я смог вспомнить.

Он минуту собирался с мыслями, постукивая по подоконнику своими пальцами-спицами повреждённой руки, вгляделся в вид из окна гостиной, а затем продолжил:

— Что, если я скажу тебе, что эксперименты «РобКо» зашли настолько далеко, что они начали разрабатывать что-то большее… нежели просто роботов-слуг? Таких, как Литрис, Закари, Гарриет, которые обрели самоосознание со временем и с помощью Беннетов. Там же, в корпорации, начали мыслить более масштабно. Сначала — создавали более гибкий искусственный интеллект. А затем начали проводить опыты над вживлением уже сформированной личности в механизмы.

Её собеседник повернулся вполоборота к леди и произнёс: