Steamout. Story of Joanna (СИ)

— Вы знали это всегда. Смотрели на меня со стороны и не открывали такую простую истину… — Ник поник и осунулся. — А ведь я даже не догадывался об этом. Ты тоже об этом была осведомлена, Литрис?! — обернувшись, спросил он у искательницы.

— Не глупи, — фыркнула она. — Если бы я это знала — сразу сообщила. А какие тайны, — теперь она обратилась уже к братьям, нахмурившись, — вы, интересно, скрываете от меня? Успели загрузить какие-то особо секретные подпрограммы в мои системы, да?

— Ничего такого, Литрис! — с жаром ответил Мэтью. — И, Ник, пойми, мы скрывали правду только с благими намерениями.

— Я больше не верю ни единому вашему слову, — процедил он и, повернувшись к леди, проговорил: — Пойдём, Джоанна?

— Да-да, — впервые за долгое время подала голос она, как-то неуклюже попрощалась со всеми и развернулась ко входу, следуя за своим спутником.

Когда они были уже у ворот, их нагнала Литрис.

— Эй, вы, подождите! — крикнула она, и путники последовали её просьбе.

Та подошла к ним и отдала миссис Джексон продолговатый свёрток:

— Так, во-первых, Джоанна, это тебе подарок от меня на Рождество. — Та с благодарностью приняла его и с удивлением на лице начала рассматривать. — А во-вторых… Они действительно хотели как лучше, Ник.

— Мне всё равно, что они там себе считали, — хмуро ответил тот. — Я думаю, что такое скрывать явно нельзя.

— Думай что хочешь, — дёрнула плечом искательница. — Но ты вообще как?

— Пока что не могу ответить на этот вопрос.

— Смотри, не загуби себя от этого знания, — она бросила в его сторону обеспокоенный взгляд. — Ибо от этого любой человек свихнуться может.

— Я не человек, забыла? — вздохнув, проговорил он и двинул было за врата.

— А ты, миссис Джексон… — обратилась к ней Литрис, положив руку на плечо, и леди вся обратилась в слух. — Осознаёшь ты сейчас это или нет, но сейчас многое зависит от тебя. Помоги ему… пережить это. Не знаю, как, но ты же справишься да? Это же ты, как-никак…

— Я очень постараюсь, Литрис, — очень тихо проговорила Выжившая.

— Ловлю на слове. Ну, прощай.

Женщина некрепко обняла её на прощание — что для Лиатрисы вообще было чуждо — и быстрым шагом направилась к поджидающему напарнику. И лишь по пути ей стала понятна одна неприметная сначала истина: братья, руководствуясь какими-то своими скрытыми мотивами, не сообщили им о леди Ребиндер почти ничего, чего бы они не знали или не могли догадаться, таким образом ревностно защищая тайны этой загадочной дамы. Учёные просто кинули кость, что полностью поглотила внимание напарников в виде неожиданной правды о происхождении Ника, которая сбила их с толку, донельзя обескуражила, оставляя горькое послевкусие, последствия которого осядут на них прочным налётом на долгое время. И ведь всё ещё только начинается, впереди — чёрные мучительные дни принятия. Но почему же Беннеты не предали огласке хоть какие-то ведомости о двухсотлетней леди?.. Это оставалось для Джоанны неразрешимым паззлом, и чем сильнее она забредала в чертоги своего разума, тем больше у неё возникало вопросов касательно этого мутного, как болото, дела. Затем же женщина попыталась было выстроить логические цепочки, которые бы «особо» связывали Ребиндер и изобретателей, но не хватало какого-то одного связующего звена. Ну, хоть немного радовало то, что они с Валентайном узнали о том, что эта женщина финансировала именно секретный отдел «РобКо». Это, конечно, не сокращало количество открытых тезисов касательно неё (а даже увеличило вдвое их количество), но было хоть каким-то продвижением в их совместном расследовании.

***

День добегал своего конца, а за всё это время пути к дому напарники не проронили ни слова: оба задумались о чём-то своём, и каждая мысль их была всё напряжённее и тяжелее предыдущей. Неожиданно Джоанна обнаружила, что начала отставать от спутника, сначала — на несколько шагов, а позже — и вовсе метров на семь. Очевидно, организм давал знать о том, что ему срочно нужна передышка и ночлег.

— Эй, Ник! — позвала она напарника, когда они проходили мимо заброшенной заправки «Красная ракета», одиноко скучающей у пустынного пути. Тот обернулся и к своей неожиданности обнаружил, что его подруга находится не подле него, а остановилась далеко позади, и на улицы послевоенного Содружества уже начали опускаться сумерки.

— Прости, — проговорил он, подходя к Выжившей, — совсем задумался… обо всём и не заметил, что ты совсем выдохлась, и нам нужен привал. Ты в порядке, птичка?

— Относительно — да, — кивнула она. — Всё, что мне сейчас нужно — это крыша над головой, небольшой костёр, немного еды из моих запасов и хотя бы пятичасовой сон. Но, думаю, это всё осуществится в этих стенах, — женщина кивнула в сторону заправки. — Больше меня волнует то, как себя чувствуешь ты.

— А что я, — дёрнул плечом тот. — Учитывая, что меня даже не соизволили посвятить в эту правду… Впрочем, что это я, — опомнился он и осторожно положил руку ей на предплечье. — Ты ведь сейчас голодная, уставшая, да и становится холодновато. Давай поговорим об этом… немного попозже?..