Читаем Степният вълк полностью

Отначало Темуджин стоеше сам, макар че мнозина дойдоха да докоснат рамото му и да кажат тихо няколко думи. Темуге бе зачервен от плач, но дойде с Хаджиун и седна до брат си, споделяйки мъката им, без да говори. Хазар също дойде да слуша Чагатай, изглеждаше блед и изпит, когато прегърна Темуджин. Последна дойде Хулун с дъщеря си Темулун, заспала под гънките на робата й. Прегърна момчетата си едно след друго и се загледа отнесено в пламъците.

Когато цялото племе се събра, Чагатай прочисти гърлото си и плю в буйния огън зад гърба си.

— Познавам вълка, откакто бе малко момче, а синовете и дъщерите му бяха само сънища на бащата-небе. Той невинаги е бил начело на родовете. Когато бе малък, веднъж се промъкна в гера на баща ми и отмъкна една пита мед, увита в парче плат. Беше заровил плата, но ние имахме куче по онова време, хрътка на жълти и черни петна. То намери плата и го отнесе при него, тъкмо когато отричаше, че изобщо знае какво е това мед. След тази случка не можеше да седи дни наред! — Чагатай замълча и воините се усмихнаха. — Като мъж водеше отряди, едва навършил дванадесет лета, и нападаше татарите за понита и овце. Когато Елук поиска да си вземе невяста, Есугей открадна понитата, които дадоха на баща й, и само за една нощ доведе три кобили и дузина говеда. Мечът му бе изцапан с ярката кръв на двама мъже и още тогава малцина можеха да му съперничат с желязото и лъка. Беше истинска напаст за онова племе и когато стана хан, те се научиха да се боят от Есугей и мъжете, които яздеха с него.

Чагатай отпи голяма глътка айраг и млясна с устни.

— Когато баща му бе погребан в небето, Есугей събра воините и ги изведе за много дни. Караше ги да преживяват с няколко шепи храна и вода, колкото да овлажнят гърлото си. Всички, които отидоха на онова пътуване, се върнаха с огън в коремите и вярност в сърцата си. Той им вдъхна гордост и вълците станаха силни и тлъсти от месо и мляко.

Темуджин слушаше как старецът изброява победите на баща му. Паметта на Чагатай бе достатъчно силна, той помнеше всяка дума на баща му и всеки мъж, паднал под неговия меч. Може би броят им бе преувеличен, не можеше да прецени. По-старите воини кимнаха и се усмихваха на спомените, изпразваха меховете с айраг и надаваха одобрителни викове, докато Чагатай съживяваше някогашните битки.

— Тогава старият Еке изгуби три пръста на дясната си ръка — продължи Чагатай. — Есугей ги намери в снега и му ги занесе. Еке го видя какво носи и отсече, че трябва да ги хвърли на кучетата. Есугей му каза, че е по-добре да ги върже за пръчка. Така можел да се чеше с тях.

Хазар се разсмя, попивайки всяка дума заедно с братята си. Това беше историята на племето, на мъжете и на жените, които ги бяха направили такива, каквито са.

Държането на Чагатай се промени, когато за пореден път остави мяха.

— Той остави силни синове след себе си и би искал Бехтер или Темуджин да поведат вълците. Чух приказките в родовете. Чух споровете и обещанията, но ханската кръв тече в тях и ако у вълците има чест, не би трябвало да посрамят хана си след смъртта му. Той ни гледа.

Лагерът потъна в мълчание, но Темуджин чу някои от воините да мърморят одобрително. Усети върху себе си стотиците погледи в озарения от пламъка мрак. Понечи да се изправи, но внезапно в далечината над хълмовете скръбно прозвучаха рогове. Воините се отърсиха от пиянския транс, скочиха бързо на крака и дойдоха на себе си. Елук се появи в края на осветения кръг и изгледа злобно Чагатай. Разказвачът изглеждаше крехък и уморен, магията бе развалена. Вятърът развя бялата му коса и той се обърна към Елук без капка страх. Пред очите на Темуджин Елук кимна отсечено, беше решил нещо. Доведоха коня му, той го възседна с едно сръчно движение и препусна в тъмното, без да се обръща назад.

Роговете бързо замлъкнаха, щом се разбра, че разузнавателният отряд се връща. Появи се Бехтер начело на дузина бойци, стигна до огъня и слезе от коня. Темуджин видя, че доспехите и оръжията им се различават от онези, които познаваше. В светлината на големия огън забеляза разлагащите се глави, завързани за косите към седлото на Бехтер. Внезапно потръпна при вида на отворените уста, които сякаш продължаваха да надават викове. Макар плътта да бе черна и наплюта от мухи, той знаеше, че гледа лицата на убийците.

Освен него единствено майка му бе чула как Есугей прошепва името на врага в гера, но нито тя, нито Темуджин бяха споделили това с някого. Побиха го тръпки, щом чу завърналите се воини да повтарят думата „татари“. Те вдигнаха лъкове и покрити със засъхнала кръв делове, а родовете се насъбраха около тях с ужас и възхищение и посягаха да докоснат разлагащите се лица на мъртъвците.

Бехтер пристъпи в светлината на огъня, сякаш въпросът за лидерството в племето вече е решен. Някога това щеше да бъде горчива сцена за Темуджин, но след всичките си страхове сега той изпита яростно задоволство. Нека брат му вземе властта!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Степной ужас
Степной ужас

Новые тайны и загадки, изложенные великолепным рассказчиком Александром Бушковым.Это случилось теплым сентябрьским вечером 1942 года. Сотрудник особого отдела с двумя командирами отправился проверить степной район южнее Сталинграда – не окопались ли там немецкие парашютисты, диверсанты и другие вражеские группы.Командиры долго ехали по бескрайним просторам, как вдруг загорелся мотор у «козла». Пока суетились, пока тушили – напрочь сгорел стартер. Пришлось заночевать в степи. В звездном небе стояла полная луна. И тишина.Как вдруг… послышались странные звуки, словно совсем близко волокли что-то невероятно тяжелое. А потом послышалось шипение – так мощно шипят разве что паровозы. Но самое ужасное – все вдруг оцепенели, и особист почувствовал, что парализован, а сердце заполняет дикий нечеловеческий ужас…Автор книги, когда еще был ребенком, часто слушал рассказы отца, Александра Бушкова-старшего, участника Великой Отечественной войны. Фантазия уносила мальчика в странные, неизведанные миры, наполненные чудесами, колдунами и всякой чертовщиной. Многие рассказы отца, который принимал участие в освобождении нашей Родины от немецко-фашистких захватчиков, не только восхитили и удивили автора, но и легли потом в основу его книг из серии «Непознанное».Необыкновенная точность в деталях, ни грамма фальши или некомпетентности позволяют полностью погрузиться в другие эпохи, в другие страны с абсолютной уверенностью в том, что ИМЕННО ТАК ОНО ВСЕ И БЫЛО НА САМОМ ДЕЛЕ.

Александр Александрович Бушков

Историческая проза
В круге первом
В круге первом

Во втором томе 30-томного Собрания сочинений печатается роман «В круге первом». В «Божественной комедии» Данте поместил в «круг первый», самый легкий круг Ада, античных мудрецов. У Солженицына заключенные инженеры и ученые свезены из разных лагерей в спецтюрьму – научно-исследовательский институт, прозванный «шарашкой», где разрабатывают секретную телефонию, государственный заказ. Плотное действие романа умещается всего в три декабрьских дня 1949 года и разворачивается, помимо «шарашки», в кабинете министра Госбезопасности, в студенческом общежитии, на даче Сталина, и на просторах Подмосковья, и на «приеме» в доме сталинского вельможи, и в арестных боксах Лубянки. Динамичный сюжет развивается вокруг поиска дипломата, выдавшего государственную тайну. Переплетение ярких характеров, недюжинных умов, любовная тяга к вольным сотрудницам института, споры и раздумья о судьбах России, о нравственной позиции и личном участии каждого в истории страны.А.И.Солженицын задумал роман в 1948–1949 гг., будучи заключенным в спецтюрьме в Марфино под Москвой. Начал писать в 1955-м, последнюю редакцию сделал в 1968-м, посвятил «друзьям по шарашке».

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Историческая проза / Классическая проза / Русская классическая проза