Читаем Степният вълк полностью

Примигна, за да махне потта от очите си, и мармотът се огледа, усещайки присъствието на хищник. Темуджин видя, че животинката замръзна, и разбра, че след миг тя ще се хвърли с всички сили към дупката. Издиша и пусна стрелата, отвратен от мисълта, че всичко е било напразно.

Улучи мармота във врата. Ударът не беше особено силен, но стрелата остана забита, докато животното трескаво се бореше и се мъчеше да я достигне с лапички. Темуджин хвърли лъка, скочи на крака и се затича към плячката си, преди да е успяла да дойде на себе си и да изчезне под земята. Видя по-светлата козина на корема и лудо ритащите крачета и отчаяно се опита да не пропилее шанса си.

Падна върху мармота и го сграбчи с все сили. Животинката побесня и както беше отслабнал, Темуджин едва не я изпусна. Стрелата падна и по сухата земя закапа кръв. Темуджин усети, че в очите му са избили сълзи на облекчение, щом дръпна врата на животното и го изви. Изправи се задъхан. Мармотът продължаваше да рита и да се мята в краката му, но този път щяха да се нахранят. Изчака замайването му да мине. Усети тежестта на уловеното животно. Беше тлъсто и здраво и тази вечер майка му щеше да получи малко топло месо и кръв. Щеше да стрие сухожилията на паста и да ги закрепи с лепило от риба за лъка си, за да го укрепи. Следващия път щеше да стреля по-отдалеч и по-точно. Опря длани на коленете си и слабо се засмя. Нищожно постижение, но значеше толкова много, че не можеше да повярва.

Зад гърба му се разнесе познат глас.

— Какво улови? — попита Бехтер, като вървеше в тревата към брат си.

Носеше лъка си на рамо и нямаше измъчен и изгладнял вид като останалите. Хаджиун пръв изрази подозрение, че Бехтер не носи своя улов при тях. Приемаше с готовност своята дажба, но за четири дни не беше донесъл нищо при огъня. Темуджин се изправи, смутен от начина, по който погледът на брат му се плъзна към плячката.

— Мармот — каза той и го вдигна.

Бехтер се наведе да го разгледа и изведнъж го сграбчи. Темуджин го дръпна назад и отпуснатото телце падна на земята. Двете момчета се хвърлиха към него, като се ритаха и блъскаха диво. Темуджин беше прекалено слаб, за да стори друго, освен да задържи Бехтер. Но брат му го отхвърли назад и го остави да гледа запъхтян към синьото небе.

— Ще го занеса на майка ни. Ти щеше да го отмъкнеш и да го изядеш сам — каза Бехтер и се усмихна.

Това, че Бехтер прехвърля подозрението от себе си към него, бе оскърбително и Темуджин се помъчи да стане. Бехтер го задържа с крак. Не можеше да го надвие. Силата му се беше стопила.

— Хвани си друг, Темуджин. И не се връщай дотогава.

Бехтер се изсмя, грабна безжизнения мармот и се затича леко надолу по склона, където зеленината ставаше тъмна и гъста. Темуджин гледаше след него, обхванат от толкова силен гняв, че сякаш сърцето му щеше да се пръсне. То блъскаше бясно в гърдите му и в пристъп на ужас Темуджин си помисли дали гладът не го е отслабил. Не можеше да умре, докато Елук властва над вълците и докато Бехтер не получи наказанието си.

Седна и успя да се овладее. Глупавите мармоти, които бързо се бяха върнали, се пръснаха веднага щом се изправи. Мрачно взе стрелата, сложи я върху плетената тетива и зае неподвижната стойка на ловец. Мускулите го боляха и краката му заплашваха да се схванат от напрежението, но сърцето му заби бавно и силно.



Тази вечер имаха само един мармот, с който да се нахранят. Когато Бехтер й го донесе, Хулун се съживи и направи по-голям огън, за да загрее камъни. Въпреки че ръцете й трепереха, тя проби спретнато корема и извади червата и органите, като напълни вътрешността с пукащи нагорещени камъчета. Беше увила ръцете си с дела, но на два пъти си опари пръстите и трепна от болка. Изсуши месото отвътре, зарови опушената кожа във въглените и тя стана хрупкава и вкусна. Опече сърцето на въглените, докато то не зацвърча. Нищо не биваше да се похаби.

Дори самата миризма като че ли възвърна цвета на бузите й и Хулун прегърна Бехтер, а облекчението й се обърна в сълзи, но тя сякаш не ги забеляза. Темуджин не й каза какво се е случило. Тя искаше от тях да действат заедно. Щеше да е жестоко да обвинява ухиления си брат, когато майка им бе толкова слаба.

Бехтер сияеше от оказаното му внимание, но блесналият му поглед се спираше често върху Темуджин. Той му отвръщаше мрачно, ако майка му не гледаше. Хаджиун забеляза това и сръга с лакът брат си.

— Какво има? — прошепна малкото момче, щом се настаниха да ядат.

Темуджин поклати глава. Не искаше да споделя омразата си. Не можеше да мисли за друго освен за димящите парчета месо, пъхнати в ръцете му от Бехтер, който раздаваше дажбите като загрижен за хората си хан. Забеляза, че е запазил най-доброто парче — плешката — за себе си.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Степной ужас
Степной ужас

Новые тайны и загадки, изложенные великолепным рассказчиком Александром Бушковым.Это случилось теплым сентябрьским вечером 1942 года. Сотрудник особого отдела с двумя командирами отправился проверить степной район южнее Сталинграда – не окопались ли там немецкие парашютисты, диверсанты и другие вражеские группы.Командиры долго ехали по бескрайним просторам, как вдруг загорелся мотор у «козла». Пока суетились, пока тушили – напрочь сгорел стартер. Пришлось заночевать в степи. В звездном небе стояла полная луна. И тишина.Как вдруг… послышались странные звуки, словно совсем близко волокли что-то невероятно тяжелое. А потом послышалось шипение – так мощно шипят разве что паровозы. Но самое ужасное – все вдруг оцепенели, и особист почувствовал, что парализован, а сердце заполняет дикий нечеловеческий ужас…Автор книги, когда еще был ребенком, часто слушал рассказы отца, Александра Бушкова-старшего, участника Великой Отечественной войны. Фантазия уносила мальчика в странные, неизведанные миры, наполненные чудесами, колдунами и всякой чертовщиной. Многие рассказы отца, который принимал участие в освобождении нашей Родины от немецко-фашистких захватчиков, не только восхитили и удивили автора, но и легли потом в основу его книг из серии «Непознанное».Необыкновенная точность в деталях, ни грамма фальши или некомпетентности позволяют полностью погрузиться в другие эпохи, в другие страны с абсолютной уверенностью в том, что ИМЕННО ТАК ОНО ВСЕ И БЫЛО НА САМОМ ДЕЛЕ.

Александр Александрович Бушков

Историческая проза
В круге первом
В круге первом

Во втором томе 30-томного Собрания сочинений печатается роман «В круге первом». В «Божественной комедии» Данте поместил в «круг первый», самый легкий круг Ада, античных мудрецов. У Солженицына заключенные инженеры и ученые свезены из разных лагерей в спецтюрьму – научно-исследовательский институт, прозванный «шарашкой», где разрабатывают секретную телефонию, государственный заказ. Плотное действие романа умещается всего в три декабрьских дня 1949 года и разворачивается, помимо «шарашки», в кабинете министра Госбезопасности, в студенческом общежитии, на даче Сталина, и на просторах Подмосковья, и на «приеме» в доме сталинского вельможи, и в арестных боксах Лубянки. Динамичный сюжет развивается вокруг поиска дипломата, выдавшего государственную тайну. Переплетение ярких характеров, недюжинных умов, любовная тяга к вольным сотрудницам института, споры и раздумья о судьбах России, о нравственной позиции и личном участии каждого в истории страны.А.И.Солженицын задумал роман в 1948–1949 гг., будучи заключенным в спецтюрьме в Марфино под Москвой. Начал писать в 1955-м, последнюю редакцию сделал в 1968-м, посвятил «друзьям по шарашке».

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Историческая проза / Классическая проза / Русская классическая проза