Читаем Степният вълк полностью

Темуджин едва си спомняше първите два дни. Беше го повалила треска, вероятно от вонящия въздух в ямата. Ледената река бе почистила кожата му и може би това го беше спасило. Жената на Басан се погрижи за раните му със сурова ефективност. Премахна останалата мръсотия и изчисти кръвта и гнойта с напоен в сварен айраг плат. Той застена от болка и тя му запуши устата, за да заглуши звука.

Всяка сутрин Басан ги оставяше, за да се присъедини към останалите мъже. Предупреди строго двамата си синове да не казват никому нито дума. Момчетата гледаха Темуджин, ококорени като бухалчета, уплашени от непознатия, който не казваше нито дума и търпеше такива ужасни рани. Бяха достатъчно големи, за да разберат, че животът на баща им зависи от тяхното мълчание.

Елук пиеше все повече и повече, ден след ден потерите се завръщаха с празни ръце. В края на седмицата той заповяда на пияна глава всички да продължат на север, за да оставят ямата и лошия късмет зад гърба си. Същата вечер взе в гера си двете най-млади момичета в племето и семействата им не посмяха да възразят. Басан пое късната стража от полунощ до разсъмване, тъй като искаше най-сетне да измъкне Темуджин от лагера. Родовете бяха неспокойни и нервни и той знаеше, че навсякъде има любопитни очи и уши. Колкото и опасно да беше обаче, при събирането на герите Темуджин щеше да бъде открит, така че трябваше да се рискува.

В затворената общност на племето е трудно да направиш каквото и да било незабелязано. Басан остана до полунощ, като повдигаше горното покривало на гера и гледаше пълзящите по небесния купол звезди. В резултат на това, когато най-сетне реши, че племето е заспало, всички зъзнеха. А и да имаше някой буден, нямаше да обърне внимание на доверен дружинник, който отива на стража. Басан обаче бе изтормозен от мисълта, че трябва да даде на Темуджин едно от понитата си. Имаше единадесет и ги обичаше като свои деца. Накрая избра една малка черна кобилка, доведе я пред вратата на гера си и напълни дисагите с достатъчно храна, за да може Темуджин да оцелее по пътя.

Темуджин стоеше в дълбоката сянка и се мъчеше да намери думи, с които да изрази благодарността си. Не можеше да даде нищо дори на децата. Чувстваше се засрамен заради страха, който беше донесъл в дома им. Жената на Басан не беше омекнала, но по-големият му син преодоля напрежението си, а когато научи кой всъщност е непознатият, го замени със страхопочитание. Когато Басан им каза какво предстои тази нощ, момчето събра смелост и отиде при Темуджин с цялата стеснителност на дванадесетте си години. За огромна негова изненада то коленичи, взе ръката му, постави я върху главата си и Темуджин усети допира на настръхналата му кожа.

Гърлото му се стегна от вълнение от жеста на момчето.

— Баща ти е храбър мъж — промърмори той. — Постарай се да вървиш по стъпките му.

— Обещавам, хане мой — отвърна момчето.

Темуджин го зяпна, а жената на Басан рязко си пое дъх. Застаналият на вратата Басан чу тези думи и разтревожено поклати глава. Преди Темуджин да успее да отговори, дружинникът прекоси гера, отиде до сина си и го изправи на крака.

— Не можеш да се заклеваш пред този мъж, малкият. Когато дойде време, ще вречеш меча и живота си на Елук, както направих аз.

Не можеше да погледне Темуджин в очите, докато говореше, но съпротивата на момчето бързо изчезна под силните ръце на баща му. То се измъкна, побърза да се сгуши в обятията на майка си и ги загледа оттам.

Темуджин прочисти гърлото си.

— Духът на баща ми ни наблюдава — промърмори той, виждайки дъха си като пара в студа. — Оказваш му чест, като ме спасяваш.

— А сега тръгвай с мен — смутен каза Басан. — Не говори с никого и ще помислят, че си някой от стражите по хълмовете.

Отвори вратата и Темуджин се пъхна през нея. Зарастващите рани го боляха. Под плътния зимен дел на Басан носеше чиста туника и гамаши. Най-лошите му рани бяха бинтовани под дебелото облекло. Далеч не бе излекуван, но копнееше да седне в седлото. Щеше да намери свое племе сред скиталците в равнините и вълците нямаше да го хванат отново.

Басан нарочно вървеше бавно през лагера с надеждата, че мракът ще скрие самоличността на спътника му, ако някой се окаже толкова глупав да излезе на студа. Имаше вероятност да забележат, че се връща без кобилата, но нямаше друг избор. Не след дълго герите останаха зад тях. Никой не ги беше спрял. Двамата мъже вървяха мълчаливо и водеха понито за повода, докато лагерът на вълците не остана далеч назад. Беше късно и Басан щеше доста да се изпоти, за да се върне до поста си, без да предизвика коментари. Стигнаха сянката на един хълм и той подаде повода на Темуджин.

— Вторият ми лък е увит и прибран тук — каза той и потупа завързания за седлото вързоп. — Има малко храна, но съм ти сложил и две стрели, за да ловуваш, когато ти се наложи. Продължи пеша, докато не се отдалечиш достатъчно, защото съгледвачите ще чуят тропота на копита. Стой в сянката на хълмовете колкото можеш по-дълго.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Степной ужас
Степной ужас

Новые тайны и загадки, изложенные великолепным рассказчиком Александром Бушковым.Это случилось теплым сентябрьским вечером 1942 года. Сотрудник особого отдела с двумя командирами отправился проверить степной район южнее Сталинграда – не окопались ли там немецкие парашютисты, диверсанты и другие вражеские группы.Командиры долго ехали по бескрайним просторам, как вдруг загорелся мотор у «козла». Пока суетились, пока тушили – напрочь сгорел стартер. Пришлось заночевать в степи. В звездном небе стояла полная луна. И тишина.Как вдруг… послышались странные звуки, словно совсем близко волокли что-то невероятно тяжелое. А потом послышалось шипение – так мощно шипят разве что паровозы. Но самое ужасное – все вдруг оцепенели, и особист почувствовал, что парализован, а сердце заполняет дикий нечеловеческий ужас…Автор книги, когда еще был ребенком, часто слушал рассказы отца, Александра Бушкова-старшего, участника Великой Отечественной войны. Фантазия уносила мальчика в странные, неизведанные миры, наполненные чудесами, колдунами и всякой чертовщиной. Многие рассказы отца, который принимал участие в освобождении нашей Родины от немецко-фашистких захватчиков, не только восхитили и удивили автора, но и легли потом в основу его книг из серии «Непознанное».Необыкновенная точность в деталях, ни грамма фальши или некомпетентности позволяют полностью погрузиться в другие эпохи, в другие страны с абсолютной уверенностью в том, что ИМЕННО ТАК ОНО ВСЕ И БЫЛО НА САМОМ ДЕЛЕ.

Александр Александрович Бушков

Историческая проза
В круге первом
В круге первом

Во втором томе 30-томного Собрания сочинений печатается роман «В круге первом». В «Божественной комедии» Данте поместил в «круг первый», самый легкий круг Ада, античных мудрецов. У Солженицына заключенные инженеры и ученые свезены из разных лагерей в спецтюрьму – научно-исследовательский институт, прозванный «шарашкой», где разрабатывают секретную телефонию, государственный заказ. Плотное действие романа умещается всего в три декабрьских дня 1949 года и разворачивается, помимо «шарашки», в кабинете министра Госбезопасности, в студенческом общежитии, на даче Сталина, и на просторах Подмосковья, и на «приеме» в доме сталинского вельможи, и в арестных боксах Лубянки. Динамичный сюжет развивается вокруг поиска дипломата, выдавшего государственную тайну. Переплетение ярких характеров, недюжинных умов, любовная тяга к вольным сотрудницам института, споры и раздумья о судьбах России, о нравственной позиции и личном участии каждого в истории страны.А.И.Солженицын задумал роман в 1948–1949 гг., будучи заключенным в спецтюрьме в Марфино под Москвой. Начал писать в 1955-м, последнюю редакцию сделал в 1968-м, посвятил «друзьям по шарашке».

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Историческая проза / Классическая проза / Русская классическая проза