Степные волки

Но пока все было тихо и мирно. Тупо обозревая бесформенный монумент Забытого, я пытался догадаться, «что автор хотел сказать своим произведением»? Причем догадаться собственными силами, не прибегая к помощи моего милого гида. Ничего не выходило. Ну, глыба и глыба. Кто его знает, может быть, у меня отсутствует художественный вкус? Но ведь Роден мне нравится…

Я подивился глупостям, о которых думал, и внезапно напрягся. Человек, который на минуту остановился неподалеку, показался мне знакомым. Так, кто это может быть? У меня хорошая зрительная память. Раз увидев человека, я помню его лицо многие годы. И для этого совсем необязательно, чтобы у него были «особые приметы» — шрам какой-нибудь, родимое пятно или заячья губа. Вот такая особенность памяти. Но зато фамилии и имена могу забывать почти сразу и напрочь. Понимаю, что для моей работы хорошая память может сослужить добрую службу. Но не надо забывать, что не так уж давно я был обычным офицером-десантником и выполнял конкретные боевые задачи. А в бою, как известно, фамилию противника запоминать ни к чему. Все равно через мгновение он может стать трупом. Ну, если очень не повезет, тем же самым можешь стать и ты…

Мы пошли прочь от памятника и уже на третьем шаге я вспомнил, где видел прикуривавшего незнакомца. У дома Риты, когда мы выходили на прогулку. Тоже пока ничего удивительного. Город маленький, вполне есть вероятность столкнуться с одним и тем же человеком несколько раз в течение дня. Особенно, если бесцельно шляешься по улицам. Но внимание стоило усилить.

Подумалось, что шляемся мы вовсе не бесцельно. У Риты наверняка был какой-то план, и она должна была меня вести в известное ей место незаметно, но целеустремленно. Ну-ну, пусть ведет, а мы пока посмотрим, нет ли еще чего подозрительного вокруг.

Ну, естественно, подозрительное было. Ни один день в этой заштатной столице не проходил для меня без приключений. Назревало оно, судя по всему, и сейчас. Никак меня в покое не могут оставить! Сдался им ничем не приметный сотрудник одного из многочисленных московских институтов! Приехал человек в командировку, по делам — чего к нему приставать? Чем он по ночам занимается, практически никому не известно. Но сейчас ведь день! Зачем же за ним аж два «хвоста» пускать?

«Неприметного сотрудника института» и его спутницу действительно вели два «хвоста». Причем совершенно независимых друг от друга. Это было видно по их профессионализму. Если «прикуривавшего» я смог засечь лишь дважды в течение получаса, то второй, крепкий парнишка в теплой замшевой куртке и черной шапочке, «светился» совсем глупо. Слежку он видел, наверное, только в кино и знал лишь азы ее. Когда мы останавливались, он тормозил тоже и принимался с глупым видом рассматривать окружающие дома. Едва мы убыстрили шаг (Рита удивилась: «Мы куда-то спешим?), «хвост» тоже заторопился. Прохожих на улицах было не так уж много, ему трудно было скрываться в толпе, и, хотя одежда этого «хвоста» была не очень броской, все же парень выделялся. Остановившись у перехода, я бросил замотивированный взгляд налево, как бы смотря, не едет ли кто, и вполне смог его разглядеть. Лет двадцати пяти, не байчорец, лицо неглупое, но и не отличающееся выдающимися признаками интеллекта. Ладно, посмотрим, что будет дальше…

Хотя больше меня беспокоил второй «хвост». Его лица мне рассмотреть не удалось, узнавал только по фигуре. Этот был возрастом постарше, нетороплив в движениях, и когда я его замечал, «прикуривавший» уже стоял, отвернувшись, и то завязывал шнурок на ботинке, то ползал носом по записной книжке, словно разыскивая необходимый адрес.

Наконец мне это надоело.

— Слушай, дружок, — сказал я Рите. — Мы куда-то в гости собирались, кажется? Может, пойдем, а то холодновато становится.

— Мы уже почти пришли, — сообщила она. — Нам вот в тот дом.

Вот же хитрюга! Она действительно постепенно подводила меня к цели прогулки.

— И что или кто нас там ждет?

— Увидишь!

— Что, секрет или сюрприз?

— Нет, просто долго рассказывать. Быстрее дойти.

Ну что же, до подъезда кирпичной пятиэтажки оставалось шагов двадцать, можно было и подождать. У входа я проверился еще раз. Молодой «хвост» был тут как тут, зачем-то заботливо сгребал снег с сиротливо стоящей среди чахлых голых веток скамейки. Собирался сесть, дожидаясь нашего выхода? «Мерзни, мерзни, волчий хвост!», — злорадно подумал я.

Квартира находилась на третьем этаже. Рита несколько раз нажала кнопку звонка, и мне почудилось, что это какой-то условный знак: два коротких, один длинный. Куда же она меня притащила? На всякий случай я расстегнул куртку, «стечкин» был засунут у меня за пояс сзади.

Дверь, обитая пошарпанным коричневым дерматином, медленно открылась. На пороге стояла женщина, нет, скорее старуха, маленькая и уже начавшая пригибаться к земле. Одета она была в домашний байковый халат и какую-то немыслимой расцветки жилетку, которая уместно смотрелась бы на молодой девчонке где-нибудь на дискотеке, но уж никак не здесь.

— Марфа Петровна, это я, Рита! — объявила моя спутница.