Стихи. Книга Пятая

А город не верит ни в память, ни в стих,
Ни в женский глазной хрусталик —
Вот ночь, и на ней — фонарь блестит,
И нет никаких весталок.

***

А мы с тобой забыли о часах,
Мы две зари при встрече помирили,
Заворожённый в праздничном берилле,
Наш день был щедр, покуда не иссяк.

***

Оглох переулок, соборные рёбра застыли,
Окошко не стукнет, не брякнет задвижка ночная,
Луна отыскала осколок разбитой бутыли
И тихо играет, в алмазы его превращая.

***

Мир входит, кинолентами опутан,
Зерном в экран и студнем в решето,
Мир бредит, как помешанный компьютер
И словно растворяется в ничто.

***

Красочный блик для картины Нью-Йорка,
Символ его тематической сложности:
Персики зреют у нас на задворках,
И виноград оплывает на ножницы.

***

Рассвет горел румянцем ледяным,
Сияньем винным в хрустале древесном,
Стеклянный голос ряженого леса
Гремел с утра, и плыл каминный дым.
Деревья, как холодные костры,
Серебряное изрыгали пламя,
И к стёклам побелевшими губами
Прижались оснежённые дворы.

***

Нью-Йорк не даётся — Нью-Йорк сквозь пальцы течёт,
Окна, летя по ветру, теряют улицам счёт.
Нью-Йорк обжигает пальцы жёсткой своей корой,
Как горячий каштан в мороз на Сорок Второй.

***

Это лето для нас водопадной водой завершилось,
Мы на память берём нестареющий вид из окна,
Кленовый листок в значке полицейской машины,
Виноградную гроздь и цветную бутылку вина.

***

Плыли лилии в клюквенном морсе,
И знобило осину в лесу,
Отраженья разбойничьих Корсик
Проходили во сне по лицу.

***

Острый парус струится над лесом,
Над столетними соснами вея —
Я вишу под упрямым навесом,
Привязавшись к бумажному змею.

***

Кем будешь? Бессонницей синей,
Богиней из пены морской,
Сиянием камня Бернини,
Моей ли нью-йоркской строкой.

***

Там у доски сломался школьный мел —
Кусочек детства в нём окаменел.

СТИХОТВОРЕНИЯ РАЗНЫХ ЛЕТ (не вошедшие в данное бумажное издание)

Саардам

Лопасти ветряной мельницы,
Хлопающая ставня у окна,
Лодка за окнами на мели
С парусом холщовым видна.
Стружка под стульями рыжая,
Рубанок, два отвеса, скоба,
Рубаха мокрая, хоть выжми,
Резкая конвульсия лба.
Кружка в меди подстаканника,
Водочная бутыль полпуста.
Плотник из гавани Петр Михайлов
Жирную селедку жует с хвоста.

1951

«Вминаются ноги в мокрую глину…»