На Восточной улицеНа карнизах узкихСизари красуютсяВ темно-серых блузках.Тень ложится под ноги,Я шагаю дальше,Где клаксоны-окрикиГорло рвут до фальши.Не спешу, как было, яДва квартала выше,Где такие милыеТри окна под крышей,Где ронять мне выпалоВздох обиды тяжкий,Там сирень рассыпалаБелые кудряшки.А еще два тополяВ побрякушках лунныхМне листвой так хлопалиЗа лихие струны!И в лады потертыеВдавленное словоВетер мне развертывалВ переборы снова.В песни да припевочки,Словно ленты в косы,Темноглазой девочкеЗолотоволосой.Буйствовал, досадовал,Тенью – мимо окон,Да к щеке прикладывалНепослушный локон.Лет-то сколько минуло:Посчитать – потеха! —Вроде как сединамиПотрясти приехал.Да разве все упомнится —Не прочтешь, как книжку:Память – девка-скромница,Слов у ней не лишку.А быть может, блудницаИзменила напрочь?Посредине улицы,Оступившись – навзничь.1984 г.
На могиле А. Я. Якулова
Друг мой старый,Друг великий,Вот и встретилисьКак в старь.Твой стакан опятьНе выпит,И читаюКак тропарь:«Дом твой нынчеНе могила —Не могила, а тюрьма.Выходи, давай,Друг милый,Выпьем водочки.Эх, ма!..»2008 г.
На палубе горланят в караоке
На палубе горланят в караокеКуплеты, от которых – лезть в петлю.Но терпит ночь. И океан глубокий,И я, на удивление, терплю.Так ветрено в душе. И парус белый,Как платье на красавице, трещит.Она вино вбирает неумело,И взгляд её, как камень из пращи.Циклоп большой, светящийся на глади —Корабль под зуботычинами волн,Сосватает нас с нею, на ночь глядя,Под корабельных склянок перезвон.И братия, галдящая у стоек,Нарядна, показушна и хмельна,Сойдётся в мненьи: дамочка-то стоит,Испить её и залпом, и до дна.А я, ныряя в синих глаз глубины,Рассказ нехитрый слышу наперед,Что дома её встретит нелюбимый,Что он не тот. А я, конечно – тот.И в небе, сплошь утыканном свечами,Задувши только грешную свою,Я как корабль прозябший на причалеЕй мачтами скрипучими спою.О том, что мы в толпе так одиноки,Что в жизни все подобны кораблю…А палуба сгорланит в караокеКуплеты, от которых – лезть в петлю.1999 г.