Стихотворения

ВЫЗДОРОВЛЕНИЕ

          .     .     .     .     .     .     .     .     .     .

          Приди, меня мертвит любовь!
          В молчанье благосклонной ночи
Явись, волшебница! Пускай увижу вновь
Под грозным кивером твои небесны очи,
          И плащ, и пояс боевой,
И бранной обувью украшенные ноги...
Не медли, поспешай, прелестный воин мой,
Приди, я жду тебя: здоровья дар благой
          Мне снова ниспослали боги,
          А с ним и сладкие тревоги
            Любви таинственной и шалости младой.

          По мне же, вид являет мерзкий

          В одежде дева офицерской.

ИЗ ПИСЬМА

            Есть в России город Луга

            Петербургского округа.
            Хуже б не было сего
            Городишки на примете,
            Если б не было на свете
            Новоржева моего.

            Город есть еще один,

            Называется он Мглин,
            Мил евреям и коровам,
            Стоит Луги с Новоржевым.

ДОРИДЕ

Я верю: я любим; для сердца нужно верить.

Нет, милая моя не может лицемерить;
Все непритворно в ней: желаний томный жар,
Стыдливость робкая-харит бесценный дар,
Нарядов и речей приятная небрежность
И ласковых имен младенческая нежность.

  Томительна харит повсюду неизбежность.

ВИНОГРАД

          .     .     .     .     .     .     .     .     .

          Краса моей долины злачной,
          Отрада осени златой,
          Продолговатый и прозрачный,
          Как персты девы молодой.

Мне кажется, тому немалая досада,

Чей можно перст сравнить со гроздом винограда.

ЖЕЛАНИЕ

(“Кто видел край, где роскошью природы...”)

  .     .     .     .     .     .     .     .     .     .     .     .     .

  И там, где мирт шумит над тихой урной,
  Увижу ль вновь, сквозь темные леса,
  И своды скал, и моря блеск лазурный,
  И ясные, как радость, небеса?

  Утихнут ли волненья жизни бурной?

  Минувших лет воскреснет ли краса?
  Приду ли вновь под сладостные тени
  Душой заснуть на лоне мирной лени?..

  Пятьсот рублей я наложил бы пени

  За урну, лень и миртовы леса.

На странице, где помещено обращенное к Е. А. Баратынскому четверостишие “Я жду обещанной тетради...”. Толстой написал:

          Вакх, Лель, хариты, томны урны,
      Проказники, повесы, шалуны,
  Цевницы, лиры, лень, Авзонии сыны,
      Камены, музы, грации лазурны,
          Питомцы, баловни луны,
  Наперсники пиров, любимцы Цитереи
      И прочие небрежные лакеи.

АКВИЛОН

    Зачем ты, грозный аквилон,

    Тростник болотный долу клонишь?
    Зачем на дальний небосклон
    Ты облако столь гневно гонишь?
    .     .     .     .     .     .     .     .     .     .
    Как не наскучило вам всем
    Пустое спрашивать у бури?
    Пристали все: зачем, зачем?—
    Затем, что то — в моей натуре!

ПРОРОК

.     .     .     .     .     .     .     .     .     .     .     .

“Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей!”

Вот эту штуку, пью ли, ем ли,

Всегда люблю я, ей-же-ей!