Читаем Стихотворения Часть 1 полностью

Цвету изумрудному она -

Не сломил он ель, не изменила.

Осень все истратила до дна

Или сразу к краскам всем остыла.

Все, что натворила в сентябре,

Ветер позвала и разметала,

В этом золотистом октябре,

Видно, от красот своих устала.

1985г.

***

Снег кружит над лесами и полями,

И отступили теплые деньки,

Деревья вновь одеты кружевами,

А гололед принес беды венки.

Скрип тормозов на тонком льду разрушил

Еще совсем непрочную красу

И застонали родственные души,

И слезы грусти горько потекли.

А снег летел и таял, прикасаясь

К унылым и опущенным плечам,

Он охлаждал, а стоны, раздаваясь,

Будили жалость к сорванным сердцам.

А снег летит, машину укрывая

Пушистою, небесною каймой,

А люди, как от боли, зазывая,

Расходятся, все грустные, домой.

Морозец поспешил на помощь снегу,

Сковал он землю старою листвой,

И не мешал никто ночному бегу

Снежинок по замерзшей мостовой.

1985г.

***

Мелькнуло лето ярким цветом

В калейдоскопе бледных лет,

Я не замучена наветом,

Встречала женский свой расцвет,

Вдруг, вижу Вас.

Была тиха жизнь в эту пору,

Текла равнинною рекой

И вдруг рывок куда – то в гору,

И резко – в пропасть, рок какой:

Я вижу Вас.

За летом с шумом бродит осень,

Молва людская все сильней,

А сердце все уюта просит,

И кровь струится все вольней:

Я вижу Вас.

Страданья осени златистой

Мне трудно ныне передать,

Но жизнь все облачней, все мглисто,

И блеска солнца не видать:

Не вижу Вас.

Пришла зима. Река застыла.

И жизнь была тиха, скромна,

Слегка сердечко поостыло

Да спячка зимняя пришла:

Не видя Вас.

И вот весна. Бодрящей силой

Она врывается в сердца,

Ваш облик счастья не приносит,

И драма силу набрала,

Лишь видя Вас.

Молва сердца перехлестнула,

Реки еще не взломан лед,

А уж плотина вверх взметнула,

И воды в море не идут.

1984г.

***

Замело мои дороги снегом,

тихо и спокойно на душе,

и не надо мне спасаться бегом

от тебя на энном этаже.

Суета, любовные страданья

улеглись под снежною зимой,

приумолкли все исповеданья

или надоели мне самой.

Стихли и замерзли эти страсти,

отзвучали песни – тишина.

Но затишье это не бесстрастно,

видимо, придет еще волна.

Я в свое спокойствие не верю,

Я не верю в эту тишину,

Подарить, хотя бы на неделю,

Тихую спокойную мечту.

Медленно уходит напряженье

и приходит внутренний комфорт,

отдает судьбе распоряженье

о приуменьшении забот.

Надо выбрать новые стремленья,

подкопить и знанья для рывка,

и в ячейках мозга столкновенья

стихнут у подножия витка.

<p>1984.</p>***

Мне шестое чувство говорит,

Будто ты ко мне не равнодушен,

Вид же твой любви мне не сулит,

Значит мост меж нами, вновь разрушен.

Может и в тебе какой-то страх?

Страх отказа, страх потери, гордость?

Или мысли превратились в прах,

И осталась показная колкость?

Я боюсь встречать твои глаза,

Видеть в них немую отчужденность -

Это хуже, чем в лесу гроза,

И виню себя за непокорность.

Я, что без подвесок, как нужда?

Блеском бриллиантов не сверкаю?

Оболочка для тебя важна!

Я как видно роли не играю!

А ты знаешь, я тебя богаче,

Бриллиантов всех моих не счесть:

В день дождливый – это ль не удача,

Посмотри: на всех деревьях есть.

1983***

Жизнь моя слегка перевернулась,

Изменилась на какой-то миг:

Мамочка ко мне опять вернулась,

Ум спокойствие постиг.

Отдых, как воздух, необходим,

Он добавляет жизненных сил,

Сил для борьбы, для работы, семьи,

Сил, чтоб самой от себя не уйти.

Здорово выдохлась я за года,

Те, что ушли, не вернешь никогда.

Много ошибок и много труда

Я совершила за эти года.

Нервы мои не всегда отдыхали,

Много трудились и часто вздыхали,

То увлекалась любовью я,

То о работе все были слова.

Как изменился мой взгляд на мир!

Мама приехала в мой антимир.

Все переставила мне по – порядку,

Вновь разрешила себе я зарядку.

Как я устала за эти года!

Много узнала и меньше – горда,

Годы мои и не так уж стары,

Только поступки все мало мудры.

Я о любви много пела недавно,

В ней я искала забвенье свое,

И находила, и часто теряла,

Горько теряла, и вновь за свое.

Сколько несчастья мне это несло…

Да, но и это, увы, все прошло.

Я изменилась, пусть временно, пусть.

Грусть позабыть бы, любовь не вернуть.

Да, и зачем возвращать и мечтать?

Раз отгремело, ушло и прошло?

Тяжко мне было с детьми и садами,

Как безнадежно всегда уставала!

Сколько нагрузок тянула и что?

Мне говорили спасибо? Никто!

Все говорили:

– Тебе больше надо?

Не успокоилась и не устала?

Нервы свои пожалей, не волнуйся.

Надо спокойнее жить, вот как, Галя,

Мы и в тревоге ее не видали.

Галя сидела спокойно, ушла.

Я же грозой по отделу прошла.

И улыбалась и плакала я,

Я и счастливой, несчастной была.

Все пролетело, прошло, отшумело,

Вот и сижу, и пишу я несмело,

Воды текут, уменьшается жизнь,

Надо бы меньше о странном тужить.

Быть мне спокойней, не лезть никуда,

Видно такая уж наша судьба.

Молодость вся отгуляла, прошла,

Зрелость приходит тихонько сама.

Зрелость, все знаешь о жизни, да все, то,

Что не знаешь, то знать – не дано.

Помню, пришла я девчонкой совсем,

Тихой была и спокойнее всех.

Сын уже рос, я училась еще,

Но я спокойной была все равно.

Но постепенно крутились года,

Я изменилась для ада сама.

Дети росли и давила работа,

Спать постоянно мне было охота,

Я уставала без помощи близких,

И утомлялась от мелочи жизни,

И суетилась, любила, страдала,

И постоянно почти горевала,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сияние снегов
Сияние снегов

Борис Чичибабин – поэт сложной и богатой стиховой культуры, вобравшей лучшие традиции русской поэзии, в произведениях органично переплелись философская, гражданская, любовная и пейзажная лирика. Его творчество, отразившее трагический путь общества, несет отпечаток внутренней свободы и нравственного поиска. Современники называли его «поэтом оголенного нравственного чувства, неистового стихийного напора, бунтарем и печальником, правдоискателем и потрясателем основ» (М. Богославский), поэтом «оркестрового звучания» (М. Копелиович), «неистовым праведником-воином» (Евг. Евтушенко). В сборник «Сияние снегов» вошла книга «Колокол», за которую Б. Чичибабин был удостоен Государственной премии СССР (1990). Также представлены подборки стихотворений разных лет из других изданий, составленные вдовой поэта Л. С. Карась-Чичибабиной.

Борис Алексеевич Чичибабин

Поэзия
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия