Там, где алые голуби воруютЕгипетскую крупную пшеницуИ высятся горы мешков и пакетов,Я сижу с продавцом бананов,И море касается нашихОт солнца черных ног.Каирский табак — наилучший,У женщин греховные взоры и стройные ноги,И вообще — весело жить!Весело видеть в каждом движеньеСокрытую силу жизни,Весело слышать шум людского и божьего моря,Расхваливать каирский табак,И врать безбожно о своих удачах,И слушать голос попугая,Что, взгромоздясь на мое плечо,Меня же дураком обзывает!2Как сизо-розовое пламя,Взметнулись голуби кругом.Сады в цвету — и мы сердцами,Как будто в сказке, расцветем!Иль из заката золотогоПриладим парус для челна,Иль поцелуй той, чернобровой,Нас опьянит сильней вина,Или обманем взором ясным,Ну как оленя зверолов,Того купца с тюрбаном красным,Что сам нас обмануть готов?3Хамсина пыль всю даль затмила,В тумане желтом берег Нила,Феллахи спят, и снится им,Как вьется над Сахарой милойСлепящий нестерпимый дым.Паши и жни, весь век работай,Молись, чтоб землю Нил вспоил,Но знай, чем кончатся заботы:Нас всех проглотит черноротыйНеумолимый крокодил.4Разгулялся ветер синийПо измученной пустыне,Словно вязнут в паутине,Тянутся верблюды в путь.Сохнет кровь, воды не стало,Плащ накинут как попало,Мало жить осталось, мало, — Не вздохнуть!Простирают руки, плачут —Пальмы впереди маячат,Зебры молодые скачут,Берег влагой напоен…Счастье? Муки? Жизни чудо,Мерный, тихий шаг верблюда,Холмиков песчаных груда, Жажды сон.Между 1922 и 1924
В лесной глуши, где только след звериный,Где строй стволов недвижен и жесток,Вдруг неба виден проблеск — нежно-синий,Как милый взор. Вокруг — ветвей поток,Гуденье сосен, будто вой эринний,Ворчанье злобной рыси, молотокСедого дятла. В этой мгле пустыннойТак славно встретить тихий уголок,Приют чудесный мира и покоя,Где лишь порой изменчивой толпоюСтруится тучек серебристый дым.Так ты, искусство, и во мраке бурномСияешь мыслям и сердцам людским, —В грозовом море светочем лазурным.1923 или 1924