Чредой спустилась ночи мгла, Опять взошла луна.Княгиня долго не спала, Тяжелых дум полна…Уснула… Башня снится ей… Она вверху стоит;Знакомый город перед ней Волнуется, шумит;К Сенатской площади бегут Несметные толпы:Чиновный люд, торговый люд, Разносчики, попы;Пестреют шляпки, бархат, шелк, Тулупы, армяки…Стоял уж там Московский полк, Пришли еще полки,Побольше тысячи солдат Сошлось. Они «ура!» кричат,Они чего-то ждут… Народ галдел, народ зевал,Едва ли сотый понимал, Что делается тут…Зато посмеивался в ус, Лукаво щуря взор,Знакомый с бурями француз, Столичный куафёр{107}…Приспели новые полки. «Сдавайтесь!» — тем кричат.Ответ им — пули и штыки, Сдаваться не хотят.Какой-то бравый генерал{108}, Влетев в каре, грозиться стал —С коня снесли его. Другой приблизился к рядам:«Прощенье царь дарует вам!» Убили и того.Явился сам митрополит С хоругвями, с крестом,«Покайтесь, братия! — гласит. — Падите пред царем!»Солдаты слушали, крестясь, Но дружен был ответ:«Уйди, старик! молись за нас! Тебе здесь дела нет…»Тогда-то пушки навели.Сам царь скомандовал: «Па-ли!..» …О милый! Жив ли ты?Княгиня, память потеряв,Вперед рванулась и стремглав Упала с высоты.Пред нею длинный и сырой Подземный коридор,У каждой двери часовой, Все двери на запор.Прибою волн подобный плеск Снаружи слышен ей;Внутри — бряцанье, ружей блеск При свете фонарей;Да отдаленный шум шагов И долгий гул от них,Да перекрестный бой часов, Да крики часовых…С ключами, старый и седой, Усатый инвалид.«Иди, печальница, за мной! — Ей тихо говорит. —Я проведу тебя к нему, Он жив и невредим…»Она доверилась ему, Она пошла за ним…Шли долго, долго… Наконец Дверь визгнула, — и вдругПред нею он… живой мертвец… Пред нею — бедный друг!Упав на грудь ему, она Торопится спросить:«Скажи, что делать? Я сильна, Могу я страшно мстить!Достанет мужества в груди, Готовность горяча,Просить ли надо?..» — Не ходи, Не тронешь палача!«О милый! что сказал ты? Слов Не слышу я твоих.То этот страшный бой часов, То крики часовых!Зачем тут третий между нас?..» — Наивен твой вопрос.«Пора! пробил урочный час!» — Тот «третий» произнес…