Сто печалей

Передо мною пруд Кунминчи[166] —
Подвиг Ханьских времен,

И боевые штандарты У-ди[167]
И пурпур его знамен.

Ткачиха[168] с пряжею стынет зря —
Бессильна ее мечта;

От ветра слегка шевелится хвост
У каменного кита.[169]

А волны несут водяной рис[170] —
Они от него черны.

И лотосы, чаши раскрыв свои,
Холодной росой полны.

Но только птицам открыт путь
Из крепости — на простор.

И снова томится старый рыбак[171]
В плену у рек и озер.

VIII

Через Куньу[172] и Юйсу[173] дорога
Вьется на сотни ли,

Потом через северный склон Чжуннаня[174]
Она приведет в Мэйпи.[175]

Там не клюют теперь попугаи
Брошенное зерно;

Осталось гнездо на ветвях платана,
Но фениксов нет давно;[176]

Там вместе с красавицами когда-то
Я ветки срывал весной;

Волшебники плыли со мною[177] в лодке
Под ласковою луной;

И кисть моя повелевала природой,
Не зная ни в чем преград.

А ныне я стал и седым, и слабым,
И скорбно стихи звучат.

766 г.

Полная луна

Луна восходит,
Озарив простор,

В реке сияя
Каждою волной.

И на циновках на моих
Узор

Отчетливо я вижу
В час ночной.

А где-то там,
За десять тысяч ли,

На родине,
Что не забыта мной, —

Уже цветы,
Наверно, расцвели

Под этой же
Спокойною луной.

766 г.

Не спится

В Цаньянском ущелье[178]
Вода черна.

Сменилась
Ночная стража.

В таком тумане
Плывет луна —

Порой
Не увидишь даже.

Увы! Не назначить
Желанный срок

Для старческих
Снов непрочных:

Ведь только во сне
Находить я мог

Свой
Персиковый источник.[179]

766 г.

Ночью

О берег ветер бьется.
Даль туманна.

Моя свеча
Мигает еле-еле.

Кричат на перевале
Обезьяны,[180]

Во мгле
Речные птицы пролетели.

Хочу с мечом суровым
Подружиться,[181]

Сижу в коротком платье[182]
Не в халате.

Клубятся дым и пыль
Вокруг столицы,[183]

И я вздыхаю
О своем закате.

767 г.

О чем вздыхаю

Честолюбья —
Нет давно со мною,

У чужих
Живу на попеченье.

Вся страна
Охвачена войною,

Не вернуться мне
В мое селенье.

Я подобен
Бедной обезьяне,

Плачущей
Во время снегопада.

К временам
Удэ и Кайюаня[184]

Нам давно бы
Возвратиться надо.

767 г.

Поднявшись на высоту [185]

Стремителен ветер, и небо высоко.
В лесу обезьяны вопят.[186]

Над чистой, осенней водою потока
Осенние птицы летят.

Осенние листья кружат, опадая,
Багряны они и легки,

И тянутся вдаль от родимого края
Просторы Великой реки.

Куда меня гнало и гонит доныне
По тысячам разных дорог?

На старой террасе, на горной вершине,
Я снова совсем одинок.

Сижу, позабывший о прежней отраде,
Покрыла виски седина —

Печальный изгнанник, сижу я, не глядя
На чару хмельного вина.

767 г.

Моя хижина