Сто тысяч раз прощай

Отступив в сторону, Майлз стиснул мне плечо и предложил хлебнуть своей волшебной воды. «Думаю, мы к чему-нибудь придем». А другого моего плеча мимолетно коснулась другая рука.

– Кое-кто неплохо справляется с домашними заданиями! – едва заметно улыбаясь, заметила Алина, и тут до меня дошло, что больше можно не переживать: никто не собирался снимать меня с роли и при желании я могу остаться.

А на низком парапете у альпийской горки дожидалась Фран Фишер и постукивала пяткой по камням.

Брось помыслы о ней? Так посоветуй, как мне бросить думать!

На бензоколонке, сидя за кассой, я зубрил Шекспира.

– «Сударыня, за час пред тем, как солнце окно востока золотом…»

На площадке завыл автомобильный сигнал, и из машины своего брата, сидевшего за рулем, вышел Харпер, а на заднем сиденье, втянув головы в плечи, затаились какие-то две фигуры. Быстро убрав текст, я убедился, что моя шпага скрыта от посторонних глаз. Харпер вошел в торговый зал, и мы завели отработанный диалог.

– Тут мой брат кое-что выиграл в мгновенную лотерею. Я могу здесь выигрыш получить?

– Конечно! Только по предъявлении карточек.

– Да-да. Вот они.

Я достал из кассы наличку:

– Мои поздравления!

Но Харпер уже шагал к выходу.

У меня на глазах он пересек площадку; тут я не выдержал и, обежав вокруг прилавка, выскочил на улицу:

– Извините! На пару слов!

Мы стояли у мешков с углем для мангала, и Харпер тревожно косился на припаркованную в стороне машину.

– Ну что еще?

– Просто хотел спросить… как вообще дела?

– Все путем. Ты вроде говорил, у вас тут камера висит?

– Так и есть, но это не страшно, никто ее не проверяет. Вот если бы клиент уехал, не заплатив… Я тебя не видел с того дня…

– А я к тебе заходил. Твой папа сказал, тебя нет дома. И что сам тоже тебя не видел.

– Да, я был… он в порядке?

Харпер заржал:

– Откуда я знаю, это же не чей-нибудь, а твой папаша. Как всегда. Ладно, нам ехать пора.

Я услышал, как взревел двигатель, увидел его брата, который постукивал по стеклу часов, а на заднем сиденье разглядел Ллойда с Фоксом. Помахав им в знак приветствия, ответа я не получил.

– Значит, Ллойд на меня до сих пор дуется?

– Есть немного.

– Ну о’кей. Ладно, за деньгами чуть позже заскочу.

– Нет, сегодня не стоит, уже поздно.

– А… Ну о’кей. – На часах не было еще и девяти.

– В этот раз деньги отдам – и все, я пас, больше на это не подписываюсь.

– Ладно.

– Я у отца неплохо зарабатываю, так что твои деньги мне без надобности. Можешь, кстати, прямо сейчас их целиком забрать.

– Нет, половина твоя.

– Нет. Тебе нужнее.

– Но не здесь же. Не сейчас.

– Бабло у меня в руке. Суну тебе незаметно, чтобы потом не заморачиваться.

Я немного подумал.

– Ну давай, только осторожно.

Мы пожали друг другу руки, и мои пальцы сомкнулись вокруг свернутых в трубочку банкнот, которые без промедления перекочевали ко мне в карман. Передача денег прошла вроде довольно гладко, без лишних телодвижений, скрытно, и только позже, когда эта сцена сделалась уликой против меня, мне вспомнились его настороженные взгляды вправо-влево при выходе из машины, мой собственный взгляд, брошенный на глазок камеры, чопорное и судорожное рукопожатие, вовсе ничем не мотивированное. С какой вообще стати служащий оставил рабочее место, задерживается на площадке и за руку прощается с клиентом, которого даже не знает?

Когда работаешь на камеру, главное – не пережимать.

Перспективы

Капулетти играли в лапту против Монтекки, и Полли (в команде Капулетти), низко присев, двумя руками занесла над плечом биту, как топор душегуба.

– Вы слишком высоко держите, Полли, – сказал Майлз, готовясь к подбросу.

– Мне шестьдесят восемь лет, Майлз: не учи ученого.

– Но так слишком высоко, надо пониже.

– Майлз, этот мяч я запущу прямиком тебе в физиономию.

– Нет, в физиономию нельзя! – завопил Алекс.

– Хорошо. Делайте как хотите.

Мяч вылетел из его руки, и Полли с приятным «чпок» послала его далеко в синее небо; Фран, Колин и Кит, сорвавшись с линии кона, побежали, и Полли под одобрительные возгласы отступила в «дом». Последним к игре подключился Джордж, с очевидным неудовольствием взяв биту.

– Командные виды спорта. Идеал фашизма. Меня, кстати, привлекло сюда не что иное, как отсутствие командных видов спорта.

Хватило его ненадолго; настала моя очередь. Потерпев неудачу в бадминтоне, я теперь жаждал показать себя перед Фран непревзойденным игроком в лапту, но сумел отбить мяч лишь на считаные метры – и прямо в руки Люси. Вскоре осрамились и другие Монтекки, а потом оба враждующих клана распластались на лужайке под утренним солнцем.