Стоик

Стейн теперь прекрасно понимал, что Бернис была для Каупервуда больше чем подопечная, что прошлое ее матери отнюдь не безоблачно, но он все же любил ее и чувствовал, что даже при таком социальном различии его жизнь была бы интеллектуально и духовно богаче, если бы Бернис была рядом с ним и он мог наслаждаться ее обществом, ее свободным и подкрепленным знанием взглядом на мир. Что говорить, он бы считал себя счастливцем, если бы женился на такой очаровательной и утонченной личности.

Но когда Бернис объяснила ему, что зрело у нее в голове эти последние недели после смерти Каупервуда и как к ней пришло убеждение, что в Индии, вдали от западного мира и его грубого материализма, она найдет интеллектуальную и духовную помощь, он решил поступиться на время своими чувствами к Бернис, пока не наступит день, когда личный опыт примирит в ней все эти различные и конфликтующие между собой эмоции и интересы, которые сейчас не дают ей покоя. И потому он не стал говорить Бернис о своих чувствах, он только порекомендовал ей обратиться за советом к его доброму другу лорду Северенсу. Потому что, насколько ему известно, Северенс хорошо информирован о преобладающих в Индии тенденциях и будет рад ей помочь. Бернис ответила, что будет рада любому совету или помощи, которые пожелает предоставить ей лорд Северенс, хотя она и знает, что ее прямо к предмету ее поисков приведет некая высшая сила. Она выразила это такими словами:

– Меня словно что-то тянет туда, как магнитом, и я чувствую, что не смогу отступить.

– Иными словами, Бернис, вы верите в судьбу, – сказал Стейн. – Я тоже в некоторой мере верю в нее, но у вас явно есть сила и вера, которые приведут вас к исполнению ваших желаний. И теперь я в связи со всем этим могу думать только об одном – что вы пожелаете обратиться ко мне за любой помощью, какую я только смогу вам предоставить. Я надеюсь, вы будете писать мне время от времени, сообщать о ваших успехах.

И она пообещала ему делать это.

После этого лорд Стейн взял на себя подготовку Бернис и ее матери к отъезду в Индию. Это включало и получение рекомендательных писем от лорда Северенса. И когда она выбрала пунктом назначения Бомбей, он позаботился о паспортах и билетах, а в конце пришел проводить их.

Глава 77

Бернис и ее мать с палубы парохода смотрели, как зачарованные, на прекрасный город Бомбей, приближающийся к ним с каждой минутой. С моря казалось, что к городу ведет широкий и длинный канал, усаженный гористыми островами. Слева от них расположилась группа величественных зданий, а вдали справа виднелся берег с растущими на нем пальмами, берег постепенно поднимался, переходил в материк, который вдали воспарял к пикам Западных Гат.

В бомбейском отеле «Маджестик» они, предъявив письмо от лорда Северенса, получили самое обходительное и лестное обслуживание на все время их пребывания там. Прием был настолько приветливым, что они задержались в Бомбее на несколько недель – изучали город, сравнивали с западными городами. И, к их удовлетворению, они были вознаграждены множеством разнообразных впечатлений. Широкие проезды с воловьими упряжками, нагруженными товаром, переполненные базары с их богатством и разнообразием, кишащие людьми всех рас и религий, многие из них – люди разных цветов кожи от смуглого до черного в едва прикрывающей тело одежде и босиком: афганцы, сикхи, тибетцы, сингальцы, багдадские евреи, японцы, китайцы и многие другие. Но были и более нищие, более изможденные группы: тощие тела, впалые груди, многие из них бегали рикшами по городу мимо прекрасных зданий, богато украшенных храмов, университета, по улицам, вдоль которых росли пальмы: кокосовые, финиковые, пальмирские, пальмы катеху, фруктовые и ореховые деревья, эвкалипты. Все эти тропические виды и люди вызывали у них неизменный интерес, но в конечном счете они покинули Бомбей и поездом отправились в Нагпур – город, расположенный к востоку от Бомбея на главном пути в Калькутту.

Они выбрали этот маршрут по совету лорда Северенса, посоветовавшего им найти гуру Бородандаджа, о котором говорили как о Растворителе Материи и Владыке Энергии, этот гуру жил близ города Нагпур. Приезжавшие же к нему странники могли селиться в простом каркасном здании древней архитектуры, выходящем на площадь в самом центре города.