Стоик

Как только они устроились в Нагпуре, Бернис, жаждавшая поскорее найти гуру, предприняла действия, описанные в инструкциях лорда Северенса. Как там и было сказано, она пошла по главной дороге, идущей через Нагпур с юга на север, а оказавшись перед старым и довольно ветхим сооружением, похожим на заброшенную мельницу, резко свернула направо и, пройдя около полумили по заброшенному хлопковому полю, вышла к роще крупных черных и тиковых деревьев, посаженных так тесно, что под них не проникали палящие лучи солнца. Она инстинктивно чувствовала, что здесь-то и находится обиталище гуру – Северенс точно описал это место. Она помедлила, неуверенно оглядываясь, потом увидела неровную узкую тропинку, петлями уходящую вглубь рощи, и пошла по ней до конца. Тропинка упиралась в большое квадратное полусгнившее деревянное сооружение, которое, как она узнала позже, когда-то было административным зданием, где размещалась служба лесничих, охранявших лес, частью которого была и эта роща. В стенах виднелись несколько больших пробоин, которые никто никогда не пытался заделать, и через эти пробоины можно было проникнуть внутрь, в комнаты, такие же ветхие, как и дом снаружи. Как она узнала позднее, это брошенное здание было передано гуру Бородандаджу для проведения занятий по медитации и демонстрации способности контролировать всю внутреннюю физическую энергию с помощью йоги.

Она с некоторой робостью приблизилась к дому, тишина и полумрак под высокими с густыми кронами деревьев наводили на мысль о царстве уединения и покоя; столь желанного для нее покоя, потому что мир, который она оставила, стал для нее совершенно неприемлемым и неудовлетворительным. Она пошла дальше, к одной из дворовых построек, и в это время перед ней появилась темнокожая пожилая индуска и поманила ее во двор под сводом крон и к постройке в нем. Одновременно женщина сказала:

– Проходи прямо сюда. Учитель ждет тебя.

Бернис последовала за женщиной в пролом в стене, мимо разбитых сосудов, разбросанных вокруг нескольких чурбанов, которые явно использовались как скамьи. Наконец индуска толкнула большую тяжелую дверь, и Бернис, сняв обувь, перешагнула через порог.

Ее взгляд упал на темное худое лицо, на фигуру высокого человека, сидящего в позе йога на большом куске белой материи посредине комнаты. Он сидел, сложив, словно в молитве, руки между колен. Однако он остался неподвижным и не сказал ни слова, когда она вошла, только перевел на нее свои глубоко посаженные почти черные пронзительные и испытующие глаза. А потом заговорил.

– Где же ты была? – спросил он. – Уже четыре месяца прошло со дня смерти твоего мужа, и я все время ждал тебя.

Испуганная его вопросом и его видом в целом, Бернис невольно сделала несколько шагов назад, словно ей и в самом деле стало страшно.

– Не бойся, – сказал гуру. – В брахмане[53], в той реальности, которую ты ищешь, нет места для страха. Так что подойди, дочь моя, и сядь. – Он длинной худой рукой показал в угол куска белой материи, на которой сидел. Когда она села, он начал говорить.

– Ты прошла долгий путь, чтобы найти то, что даст тебе покой. Ты ищешь собственное самадхи[54], или союз с богом. Верно?

– Да, учитель, – ответила Бернис с несказанным удивлением и трепетом. – Верно.

– И ты чувствуешь, что горько пострадала от несправедливостей мира, – продолжил он. – И теперь ты готова к переменам.

– Да, да, учитель. Да. Я готова к переменам. Потому что теперь я чувствую, что сама нанесла ущерб миру.

– И теперь ты готова ликвидировать этот ущерб, насколько это возможно?

– О да. О да! – тихо сказала она.

– Но готова ли ты отдать годы этой работе или же твой интерес мимолетен?

– Я готова отдать годы тому, чтобы узнать, как я смогу ликвидировать тот ущерб, что я причинила. Я хочу знать. Я чувствую, что должна выучиться, – взволнованно сказала она.

– Но это требует терпения, труда и самодисциплины. Ты станешь великой, подчинившись тому, чему учит брахман.

– Я сделаю все, что для этого нужно, – сказала Бернис. – Для этого я и пришла. Я знаю, я должна научиться сосредотачиваться и медитировать, чтобы стать мудрой и возместить причиненный мной ущерб или даже ликвидировать его.

– Только тот, кто медитирует, может познать истину, – сказал гуру, продолжая разглядывать Бернис. Наконец он добавил: – Да, я возьму тебя в ученики. Твоя искренность – твой пропуск в мою школу. Ты можешь прийти завтра на занятия по управлению дыханием. Мы обсудим высокое дыхание, среднее дыхание, полное дыхание йоги, носовое дыхание. Задерживать дыхание – все равно что задерживать жизнь в теле. Это первая ступень. И это основа, на которой ты построишь свой новый мир. Через это ты достигнешь отрешенности. Ты не будешь знать страданий, которые приносит желание.

– Учитель, за душевный покой я могу отдать многое, – сказала Бернис.

Гуру помолчал несколько мгновений, а потом начал чуть ли не торжественно: