Стон (СИ)

— Оставь губы в покое, — тепло улыбнулся Садерс, любуясь рвущимся наружу гневом своего прекрасного пленника, — мне их ещё целовать… Шерлок, ты заражен моралью, а это хуже, чем хронический сифилис. Мораль держит людей в ежовых рукавицах и делает их зависимыми. Не убей, не укради, не пожелай… Это так важно для тебя?

— Вряд ли я моралист, — возразил Шерлок.

— Тогда почему приехал? Разве разодранная задница того студентика не стала причиной твоего появления здесь? Или ты так испугался за свою жизнь? - Он вышел из-за стола и на этот раз подошел к Шерлоку очень близко, нависая над ним и заглядывая в глаза. — Неужели испугался? Что ж, это нормально. Ты молод и полон жизни. Но не это главное, я же вижу. Ты приносишь себя в жертву — вот что привело тебя сюда, в этот дом, который на тебя так нещадно давит. А раз уж ты выбрал для себя эту роль — играй до конца. И не зли меня, ради Бога, всем от этого будет только лучше.

Сад выпрямился и отошел, нервно поводя плечами, а потом склонился в учтивом поклоне, прижав руку к груди. И только он знал, что скрывается за его шутовством, и что на самом деле влажная, мелко подрагивающая ладонь тщетно пытается удержать его отчаянно колотящееся сердце.

— Спокойной ночи, мой мальчик. Надеюсь, ты не заблудишься в этом маленьком доме. Всё необходимое ты найдешь в своей комнате.

Он ушел, оставив после себя ощущение странного, тягостного сна, очень похожего на правду…

*

Ди извивался под ним, крепко обхватив ногами мускулистую спину, и, вонзая зубы в ребро ладони, всеми силами сдерживал раздирающий горло крик. Его член багровел от бьющейся в венах крови, тело блестело от пота, глаза безумно блуждали, стараясь перехватить тяжелый мутный взгляд любовника, который со звериным рыком вколачивался в его размягченное тело, долбил исходящую соком простату, застилая разум пеленой наслаждения. Сперма вырвалась, болезненно резанув мошонку, и Ди закричал, забился. Сам дьявол трахал его.

Садерс кончал молча, ни на секунду не закрывая глаза.

Ди. Ничтожный, покорный раб. Вечно ждущий подачки.

Вдохновенное, потрясающе молодое лицо казалось нелепой маской. Руки крепко сжимали влажную спину, жадно и остро впиваясь пальцами, удерживая и хотя бы на миг пытаясь продлить долгожданную близость.

— Любовь моя…

— Заткнись, сука.

*

Ночь казалась ему бесконечной.

Деревья в саду тоскливо шумели от внезапно налетевшего ветра. Чернота и жуть рвались сквозь стекла в теплые комнаты дома. Садерс рывком задернул плотные шторы столовой и подбросил в камин пару сухих поленьев. Он неслышно бродил по дому, ненадолго задерживаясь, чтобы зашторить окна. Его неудержимо тянуло наверх, и он вновь и вновь поднимался по лестнице, припадая всем телом к дверям, за которыми было оглушительно тихо.

Шерлок не спал.

========== Глава 8 Желанный ==========

Выхода он не видел. Свой необдуманный порыв Шерлок проклял тысячу раз. Приезжать сюда было нельзя.

Но не приехать — невозможно.

Замкнутый круг из отрицаний и невозможностей.

Садерс прав: Шерлок заглядывал в глаза безумию не единожды. В глазах своего похитителя он увидел безумие, равного которому ещё не встречал. Абсолютная тьма, не имеющая просвета.

Выход наверняка существует, и его необходимо искать, но мысли путались. Шерлок провел эту ночь в нечеловеческом напряжении, ожидая вторжения в любую минуту. Тяжелое дыхание за дверью опаляло разум, лишая воли и сил. Отразить удар — единственное, о чем Шерлок мог думать сейчас. И с нетерпением этого удара ждать.

Нелогично, да, но естественнее, и воспринимается легче. Гостеприимность хозяина, его вежливая страсть были куда страшнее насилия. Шерлок не заблуждался на его счет. Жесты, взгляды — всё источало желание. Нападение неизбежно. Но сколько осталось ждать?

Обладая железной выдержкой, Шерлок редко терялся, не зная, как поступить, что предпринять. Обычно на все «за» и «против» уходило не больше пяти минут. Сейчас он находился в западне собственного бессилия. Впервые задача не имела решения. Вернее сказать, решение было, но только одно. И совершенно не в его пользу…

Оставалось лишь надеяться, что хватит сил противостоять такому странному и неожиданному врагу. Врагу, который обезумел от страсти, и который не остановится ни перед чем.

В любовь Шерлок не верил, как не верил в Бога. Бог ни разу не проявил себя в его жизни, любовь обходила его стороной. Он привык доверять тому, что видел и осязал. Всё остальное — иллюзия, слабая потуга слабого человечества прислониться к призрачному плечу.

Шерлоку этого было не надо.

А вот страсть повидать он успел. Как и то, на что она могла человека толкнуть. Бездна, куда Шерлок так часто заглядывал, таила в себе немало кошмаров, источником которых зачастую являлась именно страсть.

Его противник было переполнен страстью. Она бурлила и пенилась, заливая умные, проницательные глаза волнами низменного и безмерно опасного помешательства.