Читаем Страна имен. Как мы называем улицы, деревни и города в России полностью

Юрий Ефремов, знаток московской топонимии, выяснил, что в 1918 году Советскими в столице стали Скобелевская (ныне Тверская, у мэрии) и Серпуховская площади, улица Большая Полянка, Таганская и 5-я Тверская-Ямская. Даже Останкинские огороды переименовывали в 1918 году в Советские. Но вот интересно: Советских было много, а площадь или улица Свободы в столице так и не появилась. Точнее было одно заседание Городской думы в марте 1917 года – после известия о падении монархии, – на котором присяжный поверенный Г. А. Погребцов предложил переименовать площадь за окном – Воскресенскую – в площадь Свободы, но в итоге из этого ничего не вышло. Площадь и поныне называется площадью Революции, и, по моим опросам, абсолютное большинство москвичей не знают, где она находится (в отличие от одноименной станции метро).


Томичи, здесь могла бы быть ваша Свобода. Томск. Новособорная площадь. Почтовая карточка. 1900‐е


То же самое случилось в Томске. В марте 1917 года Свободе посвятили главную, Новособорную площадь, на которой проходили основные революционные собрания активных граждан, но вскоре и там возобладала площадь Революции. После Гражданской войны кафедральный собор снесли, а в 1925‐м томичи хотели дать имя Свободы центральной магистрали, но и этого не случилось, лишь на заре оттепели, в 1956‐м, появился Свободный переулок – целых 190 метров. Томичи уверяют, что раньше он был в два раза длиннее.

В красном Петрограде знаменитая триада Великой французской революции была топонимизирована полностью: Малый Сампсониевский мост носил имя Свободы (рядом с ним сейчас пришвартована «Аврора»), Троицкий мост стал мостом Равенства (после убийства Кирова в 1934‐м он стал Кировским). Наконец, самый маленький в городе проспект – Малый Сампсониевский (190 метров, как переулок в Томске!) – был скромной улицей Братства (формально – в честь «Сампсониевского братства» – общества трезвости и распространения религиозно-нравственных знаний Выборгской стороны. В нынешнем Петербурге от тех Свободы, Равенства и Братства не осталось ничего: в свободолюбивую перестройку в городе вернули дореволюционную топонимию.

Лишь в эпоху оттепели Свобода появилась и в Москве – к столице присоединили Тушино, а с ней и улицу Свободы. Тушинцы гордятся своей историей (почитайте хотя бы их форум «Тушинский хомяк»), но дату появления данного топонима пока установить не удалось; вероятно, это начало 1930‐х годов.

В 1991 году на набережной Москвы-реки появилась площадь Свободной России, на которой не прописано ни одного дома, даже Белого, с Правительством РФ, и здания-книжки бывшего СЭВ (Совета экономической взаимопомощи, главной экономической организации государств социалистического блока) – хотя они де-факто на ней находятся, но числятся по другим проездам. Зато с 2012 года на площади стоит памятник Петру Столыпину, на который сдавали деньги члены российского правительства. Для сравнения, к вопросу о месте свободы: площадь Свободы (Freedom Plaza, до 1988 года – Western Plaza) в Вашингтоне – одна из центральных; в Нью-Йорке улица Свободы (Liberty street) находится в самом сердце финансового квартала: здесь были знаменитые башни-близнецы и по-прежнему находятся высотка «Чейз Манхэттен плаза» и здание Федерального резерва.

Приведу список известных площадей Свободы в Российской Федерации: в Казани это блестящая площадь (бывшая Театральная) с главным театром и правительством республики. Во Владикавказе – бывшая Михайловская (по имени Великого князя Михаила Николаевича). В удмуртском Глазове это бывшая Базарная площадь (она также звалась Главной и Хлебной). В Барнауле Соборную площадь успели переименовать в площадь Свободы уже в 1917 году. Центральной в Челябинске с 1920 года считается улица Свободы. Все они даны в первые годы после революции, до конца Гражданской войны. А вот в Нижнем, совсем по-кунгурски, это бывшая Острожная (острог – то же, что тюрьма); бытует мнение, что площадью Свободы она стала после того, как была закрыта тюрьма, которая выходила фасадом на площадь.

Перейти на страницу:

Все книги серии Что такое Россия

Хозяин земли русской? Самодержавие и бюрократия в эпоху модерна
Хозяин земли русской? Самодержавие и бюрократия в эпоху модерна

В 1897 году в ходе первой всероссийской переписи населения Николай II в анкетной графе «род деятельности» написал знаменитые слова: «Хозяин земли русской». Но несмотря на формальное всевластие русского самодержца, он был весьма ограничен в свободе деятельности со стороны бюрократического аппарата. Российская бюрократия – в отсутствие сдерживающих ее правовых институтов – стала поистине всесильна. Книга известного историка Кирилла Соловьева дает убедительный коллективный портрет «министерской олигархии» конца XIX века и подробное описание отдельных ярких представителей этого сословия (М. Т. Лорис-Меликова, К. П. Победоносцева, В. К. Плеве, С. Ю. Витте и др.). Особое внимание автор уделяет механизмам принятия государственных решений, конфликтам бюрократии с обществом, внутриминистерским интригам. Слабость административной вертикали при внешне жесткой бюрократической системе, слабое знание чиновниками реалий российской жизни, законодательная анархия – все эти факторы в итоге привели к падению монархии. Кирилл Соловьев – доктор исторических наук, профессор кафедры истории и теории исторической науки РГГУ. Автор трехсот научных публикаций, в том числе пяти монографий по вопросам политической истории России, истории парламентаризма, техники управления и технологии власти.

Кирилл Андреевич Соловьев

Биографии и Мемуары
Петр Первый: благо или зло для России?
Петр Первый: благо или зло для России?

Реформаторское наследие Петра Первого, как и сама его личность, до сих пор порождает ожесточенные споры в российском обществе. В XIX веке разногласия в оценке деятельности Петра во многом стали толчком к возникновению двух основных направлений идейной борьбы в русской интеллектуальной элите — западников и славянофилов. Евгений Анисимов решился на смелый шаг: представить на равных правах две точки зрения на историческую роль царя-реформатора. Книга написана в форме диалога, вернее — ожесточенных дебатов двух оппонентов: сторонника общеевропейского развития и сторонника «особого пути». По мнению автора, обе позиции имеют право на существование, обе по-своему верны и обе отражают такое сложное, неоднозначное явление, как эпоха Петра в русской истории. Евгений Анисимов — доктор исторических наук, профессор и научный руководитель департамента истории НИУ «Высшая школа экономики» (Петербургский филиал), профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге, главный научный сотрудник Санкт-Петербургского института истории РАН. Автор нескольких сотен научных публикаций, в том числе трех монографий по истории царствования Петра Первого.

Евгений Викторович Анисимов

История
Заклятые друзья. История мнений, фантазий, контактов, взаимо(не)понимания России и США
Заклятые друзья. История мнений, фантазий, контактов, взаимо(не)понимания России и США

Пишущие об истории российско-американских отношений, как правило, сосредоточены на дипломатии, а основное внимание уделяют холодной войне. Книга историка Ивана Куриллы наглядно демонстрирует тот факт, что русские и американцы плохо представляют себе, насколько сильно переплелись пути двух стран, насколько близки Россия и Америка — даже в том, что их разделяет. Множество судеб — людей и идей — сформировали наши страны. Частные истории о любви переплетаются у автора с транснациональными экономическими, культурными и технологическими проектами, которые сформировали не только активные двухсотлетние отношения России и США, но и всю картину мировой истории. Иван Курилла — доктор исторических наук, профессор факультета политических наук и социологии Европейского университета в Санкт-Петербурге. Автор множества научных публикаций, в том числе пяти монографий, по вопросам политической истории России, истории США и исторической политики.

Иван Иванович Курилла , Иван Курилла

Политика / Образование и наука
«Французы полезные и вредные». Надзор за иностранцами в России при Николае I
«Французы полезные и вредные». Надзор за иностранцами в России при Николае I

Историческое влияние Франции на Россию общеизвестно, однако к самим французам, как и к иностранцам в целом, в императорской России отношение было более чем настороженным. Николай I считал Францию источником «революционной заразы», а в пришедшем к власти в 1830 году короле Луи-Филиппе видел не «брата», а узурпатора. Книга Веры Мильчиной рассказывает о злоключениях французов, приезжавших в Россию в 1830-1840-х годах. Получение визы было сопряжено с большими трудностями, тайная полиция вела за ними неусыпный надзор и могла выслать любого «вредного» француза из страны на основании анонимного доноса. Автор строит свое увлекательное повествование на основе ценного исторического материала: воспоминаний французских путешественников, частной корреспонденции, донесений дипломатов, архивов Третьего отделения, которые проливают свет на истоки современного отношения государства к «иностранному влиянию». Вера Мильчина – историк русско-французских связей, ведущий научный сотрудник Института высших гуманитарных исследований РГГУ и Школы актуальных гуманитарных исследований РАНХиГС.

Вера Аркадьевна Мильчина

Публицистика / История / Образование и наука

Похожие книги

Повседневная жизнь египетских богов
Повседневная жизнь египетских богов

Несмотря на огромное количество книг и статей, посвященных цивилизации Древнего Египта, она сохраняет в глазах современного человека свою таинственную притягательность. Ее колоссальные монументы, ее веками неподвижная структура власти, ее литература, детально и бесстрастно описывающая сложные отношения между живыми и мертвыми, богами и людьми — всё это интересует не только специалистов, но и широкую публику. Особенное внимание привлекает древнеегипетская религия, образы которой дошли до наших дней в практике всевозможных тайных обществ и оккультных школ. В своем новаторском исследовании известные французские египтологи Д. Меекс и К. Фавар-Меекс рассматривают мир египетских богов как сложную структуру, существующую по своим законам и на равных взаимодействующую с миром людей. Такой подход дает возможность взглянуть на оба этих мира с новой, неожиданной стороны и разрешить многие загадки, оставленные нам древними жителями долины Нила.

Димитри Меекс , Кристин Фавар-Меекс

Культурология / Религиоведение / Мифы. Легенды. Эпос / Образование и наука / Древние книги