Читаем Страна Оз за железным занавесом полностью

В переработанном издании 1959 года Волков также придал развитию сюжета больше симметрии и динамизма. Он начинает рассказ с того, что мама обещает купить Элли новые туфли, когда отец поедет на ярмарку в соседний город, – это перекликается с финалом, когда девочка с отцом в самом деле отправляются на ярмарку, где она встречает своего друга бывшего волшебника Джона Гудвина, который теперь работает в цирке. А заодно объясняет, почему Тотошка приносит Элли туфли Гингемы – ведь ее собственные слишком старые и не годятся для долгого путешествия по дороге из желтого кирпича. Вместо того чтобы позволить сюжету развиваться бессистемно, как поступает Баум на первых страницах, Волков вводит параллельный сюжет и рассказывает о Гингеме, которая ненавидит людей за то, что они уничтожают самых дорогих ей существ: пиявок, пауков и летучих мышей. Колдунья решает вызвать бурю, чтобы истребить человечество; и это оказывается тот самый ураган, который срывает с места домик Элли. Когда добрая волшебница Виллина встречает Элли, прибывшую в Страну жевунов, она рассказывает девочке, что узнала о злых намерениях Гингемы из своей волшебной книги и попыталась спасти мир, произнеся заклинание, которое должно было лишить ураган разрушительной силы, так чтобы он сорвал с места лишь один дом, в котором, как она полагала, никого не будет в бурю. Конечно, волшебная книга не могла предвидеть, что Тотошка бросится назад в дом и в итоге Элли и ее собака окажутся в Желтой стране. Более того, когда Элли просит Виллину помочь ей вернуться домой, волшебная книга предсказывает, что ей поможет Гудвин, если она в свою очередь поможет трем существам исполнить их заветные желания. Таким образом, весь сюжет обозначен с самого начала. Волков хотел более рационального развития событий и выбрал традиционный сюжет «трех желаний», характерный для устных народных сказок. Когда Элли бросает в Бастинду ведро воды, колдунья признается, что поскольку ей была предсказана смерть от воды, она сто лет не мылась и не чистила зубы (в 1959 году срок был увеличен до пятисот лет) – деталь, которая порадует детей в любой стране. Волков продолжает эту тему в следующей главе, где освобожденные мигуны называют Элли Феей Спасительной Воды и обещают, что отныне в ее честь будут мыться пять раз в день. Правда, вскоре решают, что и трех будет достаточно.

В стремлении к логике Волков, возможно, переусердствовал и удалил многие примеры истинного волшебства, которые были в тексте Баума. Он исключил защитный поцелуй, который дарит Дороти Добрая колдунья. Злая волшебница Запада проводит через кухню невидимый барьер, чтобы остановить Дороти, а у Волкова Бастинда использует тонкую, почти невидимую веревку. Если Волшебник Оз модулирует свой голос почти как опытный чревовещатель, то у Волкова попавшие в тронный зал гости замечают, что звук раздается не от трона, а из‐за ширмы в углу. А когда Гудвин снимает маску, оказывается, что у него в руках рупор. Волшебник рассказывает Элли, что пророчества Виллины не всегда сбываются, тем самым еще больше принижая значение магии.

Волков придал стройности истории Баума, убрав элементы, которые посчитал лишними и не работающими на единый сюжет, но многие удаленные им детали добавляли оригинальной сказке ужаса и очарования. Например, он исключил главу 19 «Нападение летучих деревьев», главу 20 «В стране хрупкого фарфора» и любовную историю, рассказанную летучими обезьянами, потому что, по его мнению, они тормозили развитие сюжета, но обе главы включали волшебные элементы – такие как оживающие злобные деревья и разговаривающие фарфоровые фигурки. Добавленные Волковым главы содержат и более страшные приключения, в том числе грозное наводнение и встречу с Людоедом, у которого на голове сковорода вместо шляпы. Волков намеренно избавлялся от описаний, заменяя их более динамичными абзацами. Это касается и рассказа Баума о том, как Жестяной Дровосек заботился о своей матери, описаний страны Стеллы и комнаты Элли в Изумрудном замке, упоминание о курице, которая несет зеленые яйца, и так далее. Вместо этого Волков добавляет описания, которые помогают что-то объяснить детям и чему-то их научить, например, подробное объяснение Элли того, как после землетрясений возникают овраги, или рассказ о саблезубых тиграх.

Перейти на страницу:

Все книги серии Научная библиотека

Классик без ретуши
Классик без ретуши

В книге впервые в таком объеме собраны критические отзывы о творчестве В.В. Набокова (1899–1977), объективно представляющие особенности эстетической рецепции творчества писателя на всем протяжении его жизненного пути: сначала в литературных кругах русского зарубежья, затем — в западном литературном мире.Именно этими отзывами (как положительными, так и ядовито-негативными) сопровождали первые публикации произведений Набокова его современники, критики и писатели. Среди них — такие яркие литературные фигуры, как Г. Адамович, Ю. Айхенвальд, П. Бицилли, В. Вейдле, М. Осоргин, Г. Струве, В. Ходасевич, П. Акройд, Дж. Апдайк, Э. Бёрджесс, С. Лем, Дж.К. Оутс, А. Роб-Грийе, Ж.-П. Сартр, Э. Уилсон и др.Уникальность собранного фактического материала (зачастую малодоступного даже для специалистов) превращает сборник статей и рецензий (а также эссе, пародий, фрагментов писем) в необходимейшее пособие для более глубокого постижения набоковского феномена, в своеобразную хрестоматию, представляющую историю мировой критики на протяжении полувека, показывающую литературные нравы, эстетические пристрастия и вкусы целой эпохи.

Владимир Владимирович Набоков , Николай Георгиевич Мельников , Олег Анатольевич Коростелёв

Критика
Феноменология текста: Игра и репрессия
Феноменология текста: Игра и репрессия

В книге делается попытка подвергнуть существенному переосмыслению растиражированные в литературоведении канонические представления о творчестве видных английских и американских писателей, таких, как О. Уайльд, В. Вулф, Т. С. Элиот, Т. Фишер, Э. Хемингуэй, Г. Миллер, Дж. Д. Сэлинджер, Дж. Чивер, Дж. Апдайк и др. Предложенное прочтение их текстов как уклоняющихся от однозначной интерпретации дает возможность читателю открыть незамеченные прежде исследовательской мыслью новые векторы литературной истории XX века. И здесь особое внимание уделяется проблемам борьбы с литературной формой как с видом репрессии, критической стратегии текста, воссоздания в тексте движения бестелесной энергии и взаимоотношения человека с окружающими его вещами.

Андрей Алексеевич Аствацатуров

Культурология / Образование и наука

Похожие книги

100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
Отцы-основатели
Отцы-основатели

Третий том приключенческой саги «Прогрессоры». Осень ледникового периода с ее дождями и холодными ветрами предвещает еще более суровую зиму, а племя Огня только-только готовится приступить к строительству основного жилья. Но все с ног на голову переворачивают нежданные гости, объявившиеся прямо на пороге. Сумеют ли вожди племени перевоспитать чужаков, или основанное ими общество падет под натиском мультикультурной какофонии? Но все, что нас не убивает, делает сильнее, вот и племя Огня после каждой стремительной перипетии только увеличивает свои возможности в противостоянии этому жестокому миру…

Айзек Азимов , Александр Борисович Михайловский , Мария Павловна Згурская , Роберт Альберт Блох , Юлия Викторовна Маркова

Фантастика / Биографии и Мемуары / История / Научная Фантастика / Попаданцы / Образование и наука
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное