Странники Одиннадцати Пространств. Кажущееся величие

– Сволочи! Придурки! Вуайеристы!!! – необычно высоким для себя голосом ругает зрителей Тецклай.

– Хорошо выражаешься, – с мягкой улыбкой произносит центор Млем.

– Опять вы за своё! Друг за дружкой бы так наблюдали! Пошли вон! – визжит Тецклай.

Конечно же, никто не собирается оставлять хриввалэйтна наедине с самим собой, что окончательно выводит его из себя. Ругательства Тецклая даже переходят порог цензуры. И, разумеется, это ещё больше смешит зрителей, хохот которых, кажется, уже становится слышен на соседних планетах. Чтобы сбить градус неуёмного веселья, Тецклай ускоряет процесс: начинает сдирать лоскуты старой кожи когтями и зубами. Наконец, он предстаёт перед весёлой публикой в полностью обновлённом виде и даже в благодушном настроении.

– Простите, ребята! – смеётся Тецклай. – Всё время забываю, что это помогает быстрее сменить кожу! Без вас я бы тут несколько дечасов провёл. Ладно, Карл, туит у тебя?

– У меня, у меня, – всё ещё похрюкивая от смеха, отвечает Карл и достаёт из кармана пиджака штуку, которая похожа на помесь отвёртки, ветки, веника и чайника единовременно.

Туит – сокращённое название трансформирующегося универсального инструмента. От обычного универсального инструмента он отличается тем, что рабочая часть у него всего одна, но зато она может принимать абсолютно любую форму. Рабочая часть туита состоит из саморга, самоорганизующегося вещества, и в ней работают сенсоры, подобные биологическим. Это и позволяет туиту подстраиваться под любые нужды – и, конечно, под любые замки. Инструмент этот породила и убила Тримперия. С какими-то загадочными целями его изобрели паукрабы. Но когда уже было налажено массовое производство туитов, тримперцы вдруг сообразили, что такие мощные инструменты могут попасть не в те руки, клешни или щупальца. Изобретатели, паукрабы, спохватились и вскоре запретили – как принято в Тримперии, под страхом смерти – производство, хранение и даже упоминание таких приборов. В итоге, все туиты, множество их обладателей и, разумеется, все сведения об удивительном инструменте быстро уничтожили. Единственный на всю Галактику прибор остался у Карла. Он давным-давно подобрал туит на каком-то астероиде. По счастливому совпадению, очищать Галактику от «опасного» инструмента тримперцы взялись как раз тогда, когда мёртвое тело Карла-человека заботливо перестраивал изнутри Карл-протоплазмик.

К дому Стива направляются уже три звездолёта. Их экипажи тихо паркуют корабли и проникают внутрь, пользуясь всё той же открытой дверью. Тецклай вскрывает злосчастный замок с кодом, а туит Карла легко справляется с хитроумным устройством на следующей двери. Наконец, вся компания попадает в полутёмное помещение с голубовато-серебристыми стенами, забитое всякой всячиной – в кладовку. Среди всевозможных известных и неизвестных предметов, неподалёку от парящего стола, который здесь вообще ни к селу, ни к городу, выделяется бак с живительным раствором. В толще раствора и находится истинный Стив. Как ни странно, висит он в мутноватой жиже полностью одетый, даже в очках. Можно было бы предположить, что второпях тримперцы просто забыли снять с терраформа одежду. Но из-под штанин высовываются специальные трубки, которые призваны отводить продукты жизнедеятельности. А это недвусмысленно указывает на то, что тримперцы специально оставили Стива в таком виде. Так они подчеркнули, как бессилен сейчас некогда могущественный терраформ. Впрочем, действительно бессильным он стать не может: его тело обёрнуто тончайшей сеткой физико-химической стимуляции, которая не позволяет атрофироваться мышцам.

Лицо Стива прикрыто прозрачной дыхательно-питающей маской… и искажено сильнейшей душевной болью. Ведь даже замутнённого, обрывочного сознания терраформа в полукоматозном состоянии всё же хватает на то, чтобы кое-как воспринимать внешние раздражители и даже читать мысли. Поэтому Стив прекрасно знает о том, какие страдания причиняет Тримперия бесчисленному множеству Странников Одиннадцати Пространств…

– О, Стив… что эти недостойные с тобой сотворили? Как они посмели?! – восклицает Джекс.

– Он жив, но явно не в себе, – бормочет Райтлет.

– Я могу узнать, что с ним, – произносит Млем. – Стив, ты же нас помнишь? Не скрывай мысли, прошу тебя.

Центор подходит вплотную к баку и застывает на месте. На лице Млема вырисовывается столь сильное напряжение, что телепатические способности решает подключить и Карл. Чтобы обострить их, он водит по стенке бака щупальцами.

Наконец, Карл произносит:

– Ему в дорсальный спинной мозг ввели яд, и теперь он в полукоматозном состоянии. Где-то между жизнью и смертью, проще говоря. Противоядие существует, но у него в мозгах я не нашёл рецепт. Не знаю, в чём дело. Стив точно его знает. Млем, ты не видишь?

– Не вижу, – бормочет центор. – Точнее, вижу всё, кроме рецепта противоядия. То ли Стив не хочет его открывать, то ли… не может.

– А если поэнциклопедить? – предлагает Райтлет.

– Думаю, стоит! – соглашается Сэн и лезет в левый карман жакета. – Тьфу ты, поросягаство, это ж старая Энциклопедия…

– Старая?