Странствия и путешествия

Этот город имеет обычные стены и весьма узкий ров вокруг, но хорошо защищен арбалетами, бомбардами, /163/ пушками, мортирами, кулевринами и всевозможной оборонительной артиллерией, и направлено все это против невооруженных людей, у которых к тому же мало желания причинять им ущерб, ибо получают они от них большие выгоды. Несколько дней назад горожане двинулись с большим войском и телегами с артиллерией на захват города Солхат, лучшего, который есть в Татарии, но татары были предупреждены и напали на генуэзцев, и захватили у них то, что те везли, и знамена, и перебили и полонили столько их, сколько им захотелось, так что решили даже наскоком взять в этот день Каффу[264]; и дошли они до стены, и попытались взобраться на нее, и там многие из них погибли, так что генуэзцы убедились тогда в том, что люди их лучше подходят для моря, чем для суши. В этот город из Персии и Индии по земле и по морю Таны, и по морю Рихабаке, и по Бакинскому морю[265] везут много товаров, специй, золота, жемчуга и [драгоценных] камней, а на самой этой земле есть все виды мехов, самые дешевые в мире. Бесспорно, если бы не генуэзцы, показалось бы, что остальные тамошние люди не имеют с нами ничего общего, ибо они представители народов, разнообразных и в одежде, и в еде, и в отношении к женщинам. /164/ Однажды нам привели на постоялый двор невинных девушек, чтобы обменять на асумбре[266] вина, которого у них не хватает. Вообще, им недостает и хлеба, и фруктов, которые, хотя и привозятся купцами в город, но дорого стоят, что толкает жителей на кражи. Татары люди очень воинственные, работоспособные, как и их лошади, и неприхотливые; говорят, что когда они отправляются в поход, то кладут мясо между нижней частью седла и боком лошади, не подвергая его в дальнейшем какому-либо приготовлению. Татары сокрушают все те христианские нации, привозя пленников на продажу в Каффу, особенно после того, как умер герцог Витовт, который правил всей Литвой и Русью, а был он братом короля Польши и умер, не оставив наследника; и наследовал ему король Польши, но поскольку он от них далеко, не захотели они его себе господином, и разделились на части, и этим погубили себя[267]. Если же татары попадают к нам в качестве рабов, то не иначе как будучи украденными и проданными своими родственниками. Вообще, там скопилось столько людей, и столь разного происхождения, что лишь чудо спасает эту землю от чумы.

В то время, пока я находился там, ездил я смотреть Тану — очень большую реку, говорят, что это /165/ еще одна из рек, вытекающих из земного рая[268]. И море Таны, и море Рихабаке, и Бакинское море — все это та самая пресная вода Таны, которая протекает по всей Персии и Великой Индии; как и по Нилу, по ней везут множество товаров — до того как войти в Великое море около Каффы. На этой реке стоят два замка, один генуэзский, другой — венецианский[269], где получают они свои товары. В этой реке много рыбы, которой нагружают корабли; особенно изобилует она осетрами, которые хороши как свежими, так и солеными; я видел, что их привозят в Кастилию и даже во Фландрию. Этот путь проделали послы короля дона Энрике, когда ездили к Тимур-беку; и Альфон Фернандес де Меса говорил мне, что оттуда до конца [пути] было столько же, как оттуда до Кастилии; но они проехали туда и обратно прямым путем и видели весьма удивительные вещи по дороге и при дворе Тимур-бека, как они утверждают[270]. Удивительная вещь эта река Таны и люди, живущие вокруг нее; там умирают рыбы, которые называются мерона[271], говорят, огромные; их яйцами /166/ набивают бочки и продают по всему миру, особенно в Греции и Турции; и называют их икрой. Она похожа на черноватое мыло, в таком мягком виде ее и едят с помощью ножа; ее взвешивают, как у нас мыло, а если положить ее на угли, то она затвердевает и становится видно что это рыбьи яйца; это очень соленая штука. Женщины, а также и мужчины одеваются в тамошний шелк, тонкий и тщательно отделанный, как наш морискский[272]; мужчины носят кафтаны из тонкого, как сукно, войлока и так же мнут его, и нет швов; оружие их — сабли, лук, стрелы и дубина.